– А стул кто практикантке подменил? – пискнула Нина Ивановна.
– Ну, это шалость. Злая, глупая, непродуманная, но шалость. А тут – уголовное преступление.
Юра еще думал, как выйти из этой дикой ситуации с честью, как вдруг раздался рык Трифонова:
– Удушу сучку, если так. Живого места не оставлю.
На него зашикали директор и классный руководитель, а Юра моментально принял решение:
– Не надо ее бить. Это я взял деньги.
– Господи, да зачем тебе деньги? – запричитала Нина Ивановна. – Ты же не куришь, не шатаешься. Тебе вполне бы хватило и того, что ты заработал на репетиторстве.
– Мне не хватило. Я джинсы хотел купить, – сказал первое, что пришло ему в голову, Юра.
– Эх, молодежь, – вздохнул директор, – за штаны на все пойти готовы. Деньги придется вернуть. Товарищ Трифонов согласен не выносить сор из избы и решить все по-домашнему, так сказать, не заявляя о краже в милицию. Ты понимаешь, что это значит? Человек тебя от тюрьмы спасает! Ты хотя бы поблагодарил его, что ли.
Юра пытался выдавить из себя хоть слово, но не мог. Он смотрел на белые, поросшие густыми черными волосами руки Трифонова и почему-то испугался, что его заставят поцеловать эти руки. При этой мысли к горлу подкатил противный комок, и мальчик выбежал из кабинета директора.
Его долго и муторно рвало в туалете, потом он умылся и вернулся в кабинет.
– Сколько денег я взял у вас в тумбочке? – почти спокойно спросил он.
Трифонов назвал сумму. Юра кивнул и вышел. Вслед за ним заспешил Трифонов.
– А вам не кажется, что не все в этой истории чисто? – задумчиво проводил их взглядом директор.
– Ой, ну что вы усложняете? – отмахнулась Нина Ивановна. – Даже если он и не трогал этих денег, все равно поделом ему. Будет знать, как подтягивать отстающих за деньги. Фу, какая гадость.
– Действительно, гадость, – согласился директор, – только все равно мне кажется, что эта Алка еще большая дрянь, чем прикидывается.
– Выбросите из головы, – посоветовала Нина Ивановна, – проблема решилась, и ладно. Вы представляете, какой шум бы поднялся, если бы отец девочки отправился прямиком в милицию?
– И правда, – согласился директор, – спасибо ему хоть за это.
Они быстро забыли об этом неприятном инциденте. Для Юры же он имел самые роковые последствия.
– Он действительно не брал этих денег? – спросила я.
– Конечно, разве не понятно?
– И как Бобров выкрутился из этой ситуации?
– К сожалению, Нина Ивановна сообщила обо всем его отцу. Деньги родители Юры вернули, комсорг провел еще одно обличительное собрание, после которого половина класса стала смотреть в сторону Юры даже не с презрением, а с брезгливостью, отец… об этом даже говорить не хочется. Только мама не поверила в виновность сына, но одна она ничего не могла сделать. Надо было ходить, разбираться, добиваться, скандалить, надо было заставить признаться Алку, но у родителей, как правило, нет на это времени и желания. А дети, как они считают, в силах выдержать и более серьезные испытания.
