Маршрутка тряслась так, что казалось вот-вот развалиться, разбросав пассажиров по дороге как отслужившие не нужные детали. Елисей хотел немного вздремнуть, но ничего у него не вышло. Тряска была жуткой, от нее дрожали щеки, и совершенно не функционировал мозг, да еще к тому же две тетки впереди Нистратова затеяли спор о событиях произошедших вчерашним вечером с останкинской телебашней. Он, памятуя о газетном заголовке, прислушался.
— Говорю тебе, это олигархи над людьми измываются! — верещала одна, похожая на селедку одетую в двубортный пиджак и красную беретку, — Уж не знают, куда свои деньжищи девать!
— Дура вы, Маргарита Степан-на! — отвечала другая, — Зачем им такое надо?
— Затем! — упорствовала селедка, — Что им человека говном полить, что ребенку конфетку скушать — радость!
— Ерунду вы говорите Маргарита Степан-на, — мямлила вторая, манипулируя длинным рыхлым носом, — такое даже олигархам не под силу! Это дьявол в мир пришел. Вы того что в кепке был, помните?
— Ну?
— Из-под кепки-то у него рога торчали! — определила тетка с носом и осмотрела всех пассажиров выжидающе.
— Не было никаких рогов у него, — включился в спор, очкарик сидящий напротив, — я его знаю, это актеришка второстепенный из «Таганки». Алкоголик известный, по всем ток-шоу шатается бездарь!
Обе тетки уставились на очкарика как на вдруг заговорившее полено.
— У коммунальщиков, — продолжал рассудительным тоном гражданин обделенный остротой зрения, — крупная авария случилась, и вся канализация всплыла естественно, а телевизионщики из этого шоу устроили.
— Ну конечно! — не поверила селедка, — А что ж тогда телевизор не работает?
— Так ведь затопило все Останкино, — привел аргумент очкарик, — кто ж будет, в таком зловонии работать?
— А ангел-то как же, который летал?..
При этих словах Елисей вздрогнул и насторожился.
— Ой, умоляю вас, женщина, — взбрыкнулся очкарик, улыбнувшись резиново, — при нынешнем-то развитии кинопроизводства? Вы еще может думаете, что холодильник был живым? — с надменной усмешкой спросил он.
