Божественное никак не вписывалось в теорию Иващенко. Он никак не мог сопоставить библейские трактаты о сотворении мира с реальностью жизни. Библия для него походила скорее на сказку, о вечном противоборстве добра со злом. Став пилотом, Степан Иващенко сам лично убедился, что на небесах царства божьего нет, а есть только атмосферные слои, воздушные ямы и низкая температура, абсолютно несопоставимая с условиями, при которых мог бы произрастать восславленный Библией райский сад. Минус шестьдесят и белые перья облаков, вот и все чем могло похвастаться небо на высоте десяти тысяч метров.
— Искупаться то успеем? — поинтересовался Степан у капитана, заранее зная, что ответ будет положительным.
— Успеем, — улыбнулся Константин Савельевич.
— Сейчас говорят море под двадцать восемь градусов.
— Да ну?
— Точно!
Константин Савельевич Пыжников, пятидесятилетний капитан, недавно успешно прошедший переподготовку в США на пилота Боинг 737, и теперь уверенно чувствовавший себя за штурвалом недавно закупленного одного из трех крылатых красавцев, посмотрел на второго пилота и хотел было сказать, что времени у них будет навалом, до самой ночи, что накупаются они будь здоров… Как вдруг увидел позади Иващенко, за стеклом бокового обзора нечто невероятное.
Он распахнул глаза, выкатив их двумя грецкими орехами из орбит и заикаясь, закивал на увиденное, будто пытался дотянуться носом до собственного лба. Иващенко испуганно обернулся и вся его теория о происхождении жизни на планете, рухнула в одночасье.
Слева по борту в сорока градусах от Боинга, разрывая облака, несся странный небольшой самолет. Сверху на блестящем крыле его стоял холодильник, возле которого, прижавшись спиной к дверце, сидел молодой парень, преспокойно попивая пиво, а рядом с самолетом, расправив белоснежные крылья, летел ангел. Температура за бортом, точно так же как и скорость, с которой он двигался, никак не предполагали такой парадоксальной картины.
Оба пилота, совершенно забыв, зачем они собственно находятся в небе, заворожено как два кролика перед коброй, уставились в окно. Казалось самолет с холодильником на крыле и сопровождающий их житель небес, не несутся на сумасшедшей высоте с бешенной скоростью, а спокойно парят среди облачных декораций подвешенные за страховочные тросы и их слегка обдувает вентилятор.
— Ты это видишь, — не поворачиваясь, спросил Иващенко.
— А ты? — капитан Боинга, похолодел, будто его со всех сторон обложили льдом.
