Королю нравилась Маргарита, ее красота, улыбка и смелость, с которой старшая невестка высказывала свои суждения, и Филипп был рад, что именно она станет французской королевой.
Получив титул королевы Наваррской, Маргарита образовала собственный двор и стала пользоваться полной свободой, тем более что Филипп Красивый, приобретя у графа Амори де Неля за семь тысяч Нельский отель, пожаловал его в качестве резиденции своему старшему сыну.
Все три принцессы предпочитали дворцу на Ситэ или старому Лувру Нельский отель, который вполне мог считаться дворцом. Он состоял из двух отдельных строений: из отеля, возведенного сравнительно недавно прево Парижа, и из помнившей времена Филиппа Августа высокой зубчатой башни, поднимавшейся прямо из вод Сены. Башня эта служила кладовой и помещением для кордегардии.
В страшную ночь сожжения тамплиеров Нельская башня еще не пользовалась дурной славой. Поговаривали, правда, будто Жанна Наваррская, жена короля Филиппа, наделенная гораздо более бурным темпераментом, чем представлялось ее венценосному супругу, темными ночами встречалась там с любовниками – лодочниками с Сены и студентами, – которых приказывала утром безжалостно убивать; задушенные или с перерезанным горлом, они находили могилу на дне реки. Но это были лишь нелепые слухи, не имевшие ничего общего с действительностью, ибо королева Жанна не могла предаваться любви в чужих владениях. К тому же королева всегда предпочитала Лувру Венсенский замок, где прошло ее детство; там она и скончалась внезапно второго апреля 1304 года в возрасте тридцати двух лет, за полтора года до свадьбы своего старшего сына с Маргаритой Бургундской и за четыре года до того, как безутешный супруг ее приобрел Нельский отель вместе с башней, чтобы поселить там молодую наваррскую чету.
Маргарита начала преобразования с переустройства королевского двора, куда теперь была допущена молодежь.
Три принцессы придумали новую моду: они стали носить платья, юбки которых имели с одной стороны разрез во все бедро. При ходьбе мужскому взору внезапно открывалось гораздо больше, чем могла бы себе позволить любая благовоспитанная девица. Кавалеры, ослепленные мимолетным зрелищем, при виде икры или прекрасного бедра вздыхали, смущенно опуская глаза. Вскоре по Лувру поползла молва, что невестки короля не только красивы, но и хорошо сложены…
Жизнелюбие трех принцесс создавало в королевском дворце атмосферу легкого опьянения и неутоленных страстей. Женщины стали кокетничать с мужчинами, с удовольствием принимая комплименты.
