— Верно.
Пил сердито прищелкнул языком, затем опустился на колени, как бородатый Ванька-встанька, и, блестя лысиной, стал рыться в разбросанном содержимом сумочки леди Саттон. Он собрал деньги и положил в карман. Затем взял руку покойницы и указал ею на Феону.
— Ты всегда восхищалась ее сапфиром, Феона. Хочешь?
— Тебе не снять его, Боб.
— Сниму, — пропыхтел он, поворачивая кольцо.
— Да черт с ним, с сапфиром.
— Нет… Оно поддается.
Кольцо продвинулось, потом застряло на складке у сустава. Натянув кожу, Пил тянул и поворачивал кольцо. Раздался тошнотворный хруст и палец оторвался. Гадкий запах гнили ударил им в ноздри, пока они со смутным любопытством разглядывали палец.
Пил пожал плечами и бросил палец, потом поднялся с колен, с отвращением вытирая руки.
— Как быстро она разлагается, — сказал он. — Странно…
— Она слишком жирная, — сморщил нос Брафф.
Феона отвернулась, в неистовом отчаянии стиснув свои локти.
— Что же нам делать? — прокричала она. — Что? Неужели не осталось на Земле ощущений, которые мы не испытывали?
Сухо прожужжав, китайские часы начали быстро бить. Полночь.
— Мы должны вернуться к наркотикам, — сказал Финчли.
— Они так же скучны, как это ничтожное убийство.
— Но есть другие ощущения. Новые.
— Назови хоть одно! — раздраженно бросила Феона. — Хотя бы одно!
— Могу назвать несколько, если ты сядешь и позволишь мне…
Внезапно Феона прервала его.
— Это ты говоришь, Диг?
— Н-нет, — сдавленным голосом ответил Финчли. — Я думал, это Крис.
— Я молчал, — сказал Брафф.
— Ты, Боб?
— Нет.
— Т-тогда…
— Если леди и джентльмены будут так добры… — произнес спокойный голос.
Он шел со сцены. Там не было никого… никого, кто говорил бы этим спокойным, тихим голосом, только Мерлин расхаживал взад-вперед, выгибая черную спину.
— …сесть, — убедительно продолжал голос.
Брафф оказался самым смелым. Медленно, осторожными шагами он подошел к сцене, крепко сжимая в руке сигарету. Прищурившись, он склонился к авансцене, выпустил струйку дыма из ноздрей и сказал:
— Здесь ничего нет.
В этот момент голубой дымок заклубился под лампами и обрисовал какую-то фигуру. Это было не более, чем слабый контур-негатив, но и его оказалось достаточно, чтобы заставить Браффа с криком отпрыгнуть назад. Остальные тоже повернулись и схватились за стулья.
— Извините, — раздался тихий голос, — этого больше не повторится.
Пил собрался с силами и сказал:
— Чисто из…
— Да?
Пил попытался успокоить дергающуюся щеку.
— Чисто из любопытства, это…
