— Может быть, осьминог! Мне что-то помнится, я читал в книге Тура Хейердала, что осьминоги забирались на плот, только они были маленькие.
— А этот большой!
Ребята стояли на корме в полной нерешительности. Витька как капитан плота должен был принять решение.
— Ребята, а у нас оружие есть?
— У меня ножик. Перочинный, — сказал Яшка и вытащил из кармана обычный ученический ножик.
— Я не о том. Такой и у меня есть. Я спрашиваю: у них, у норвежцев, на плоту оружие было?
Ребята молчали.
— Не помню, — сказал Серега. — По-моему, кроме гарпуна, у них никакого оружия не было.
— А где гарпун? Кто видел?
Гарпун никто не видел. Ребята слишком недолго были на плоту и еще не успели разобраться в своем хозяйстве.
— Ну что же, придется так идти. Пошли, ребята!
Первым шел Витька. За ним Яшка. Последним шел Алек. Яшка и Витька держали наготове раскрытые перочинные ножи. Ребята пробрались по правому борту вдоль стенки каюты, и Витька осторожно заглянул внутрь, Яшка и Алек держались сзади. Витька секунду молчал, вглядываясь в полумрак, потом решительно шагнул вперед и громко сказал:
— Гуд монинг! Доброе утро!
На ящике с консервами сидел торговец марками.
Он имел очень расстроенный и несчастный вид. Шляпа съехала на затылок, черные усики топорщились еще больше, галстук был на боку. Плот мерно раскачивался на волнах. И каждый раз, когда он проваливался во впадину между волнами, торговец марками судорожно хватался руками за края ящика, на котором сидел.
— Вот это осьминог! Настоящий спрут! — сказал Яшка.
— Я не спрут и не осьминог. Я Иенсен. Эллоиз Иенсен, — неожиданно по-русски сказал торговец марками.
— А как вы сюда попали?
— Просто шел гулять и зашел посмотреть плот… А что плот? Самый обыкновенный плот! Тогда я подумал: наверное, самое интересное внутри, в этой хижине. Я залез и стал смотреть. А потом… Силы небесные! Плот вдруг так встряхнуло, что я упал и ударил головой этот сундук и лежал без памяти, пока не пришел молодой джентльмен, который говорит по-английски.
— Откуда вы знаете русский язык? Вы норвежец?
— Ай, это длинная история. Во-первых, я не норвежец. Я только живу в Норвегии, и поэтому меня зовут здесь Иенсен. А во-вторых, я британский подданный, и по паспорту моя фамилия Джонсон.
— Ну, а русский-то язык вы откуда знаете?
— Как же мне не знать русский язык, если моя мама с Одессы?
— Значит, вы раньше были русским?
— Зачем — русским? Раньше, до того, как я принял британское подданство, я был румынским гражданином, и тогда меня звали Ионеску. А еще раньше, до вашей революции, мы жили в Одессе, и у моего папы было там дело.
