Оружие массового восхищения | страница 57



– Ты куда? – раздался сзади голос.

Можно не оборачиваться, к чему лишние телодвижения. Это Константин Дубровин. Верный страж… хе-хе.

– Погулять, – бросила Алиса и продолжила путь.

– Я пойду с тобой.

Только из вредности стоит сказать «нет», наверняка же Северов велел следить за каждым ее шагом. А Максим Юрьевич второй день где-то пропадает – и это в выходные! Нет чтобы провести пару-тройку часиков в обществе «дочурки»…

– Спасибо, обойдусь без провожатых.

– Сигареты закончились?

– Умник, твою мать, – тихо процедила Алиса, распахивая дверь.

И почему она вчерашний день провела в четырех стенах? На улице такая замечательная солнечная погода… Прохладный ветерок не помешал бы, но и так чудесно, давно не было такого дивного лета. Алиса задрала голову, посмотрела на голубое небо и…

– До ларька двести метров, – вновь за спиной раздался голос Кости. – Выйдешь за ворота и налево.

О! Кажется, ей будет позволено пройти эти двести метров в гордом одиночестве… интересно, а как они себя поведут, когда она отправится в Москву? Завтра утром отправится… А может, задержаться и сдать кровь на анализ? Это же сенсация… и придумывать ничего не надо… Внимание, внимание! Замрите и слушайте! Депутат Государственной думы Максим Юрьевич Северов подозревает, что у него есть дочь! В понедельник его видели выходящим из клиники! Ха-ха… И вся страна застыла в ожидании: каким же будет результат анализа?!

Представляя подобные темы в газетных заголовках, Алиса буквально сложилась пополам и захохотала.

– Пожалуй, я тебя все же провожу, – сказал Костя, не понимая, с чего вдруг такое веселье.

– Не надо, – немного успокоившись, ответила Алиса и, тряхнув копной рыжих волос, зашагала к воротам.

Глава 7

«Оставшуюся жизнь я посвящу дочери», – скажет Дана.

«Спокойной ночи, Алиса», – скажет Костя.

Пройдя по узкому коридору вагона, Дана открыла дверь купе и, кивнув соседке, уплетающей около окошка желто-оранжевый персик, заняла свое место. Все – с прошлым покончено. Прощай, Андрюша, прощай, прежняя жизнь!

Ночью Дана так и не уснула – плакала, нервничала, припечатывала ухо к стене, пытаясь уловить хоть какие-нибудь звуки, но тщетно – в номере Оксаны было тихо. Вряд ли после водопада пепси-колы и скандала там продолжались любовные игрища, скорее всего «молодые» шептались, обсуждая случившееся. Очень хотелось, чтобы Андрей пожалел об измене, понял, что совершил немыслимую глупость, и многократно просил прощения… Обратно она бы, конечно, его не приняла, но шмыгающее носом самолюбие нашло бы необходимое утешение.