* * *
Он только послушает, как она поет, и уйдет. Никаких личных встреч, выяснений отношений, вопросов…
Максим Юрьевич предупредил Тому, что задержится «по работе» (всего лишь маленькая ложь, почти незаметная), и после трудового дня отправился в ресторан «Джерси». Останавливаясь на светофорах, минуя перекрестки, проезжая по широким и узким улицам, он не переставал изумляться собственным мыслям и поступкам. Придумывал оправдания («это чтобы поставить точку, убедиться в своем абсолютном равнодушии, просто ужин, и все…»), три раза поворачивал обратно, качал головой, пожимал плечами, недоумевал, сердился, бубнил «глупость какая-то» и приближался к «Джерси». Главное, чтобы тайное осталось тайным, главное, чтобы его не узнали. Он сядет в уголке, закажет кофе, послушает одну песню и уйдет. Никаких личных встреч, выяснений отношений, вопросов…
Ресторан удивил. Он вовсе не являлся простеньким местом, где можно быстро и сытно поесть, отметить пестрой толпой день рождения или напиться «на скорую руку». Наоборот, атмосфера спокойствия, таинственности, важности окутывала уже при входе и вела дальше в просторный зал – стильный и строгий. Но строгость была не абсолютной, мелкие детали, которые не сразу бросались в глаза, добавляли столь необходимого тепла и ожидаемой романтики. Максим Юрьевич нервно пробежался взглядом по столикам и направился вдоль обитой бежевой тканью стены в угол зала. Здесь, рядом с матовой стеклянной перегородкой, напоминающей мятую жесткую ткань, рядом с зеленым плющом, касающимся пола, рядом с тонким, почти хрупким светильником, распространяющим тусклый оранжевый цвет, он мог расслабиться и привести свои мысли в порядок. Никаких личных встреч. Послушает и уйдет.
– Добрый вечер. – Официантка мило улыбнулась, раскрыла папку меню и положила ее на стол перед Северовым.
Он кивнул и углубился в изучение предлагаемых блюд. Есть совершенно не хотелось, но было интересно, что здесь подают и насколько этот ресторан хорош.
Через пять минут Максим Юрьевич заказал крепкий кофе и теплый яблочный пирог с шариком ванильного мороженого. Первый кусочек пирога он ел так медленно и вдумчиво, будто ему предстояло написать статью о десертах в журнал «Мечты гурмана».
– Вкусно, – наконец-то решил он, отламывая кусок побольше.
Через полчаса Максим Юрьевич ерзал на мягком стуле, непрерывно поглядывал в сторону сцены и терял терпение, ожидая Дану. Чуть улыбался, чуть бледнел, чуть хмурился. Еще через пятнадцать минут свет люстр плавно потускнел, а бра, наоборот, стали гореть ярче. Зазвучала еле слышная музыка и… появилась та, ради которой он не только нарушил расписание дня, но и позабыл несколько отточенных годами принципов.
