– Скажите, что я работаю в агентстве ее мужа, – наконец-то выдавила она.
Питер окончательно растерялся. Зачем тогда ей понадобилась Юта?
– Может, мне позвать папу?
– Нет, нет… Я хочу поговорить с Юстинией Макаути…
Пит поднялся на второй этаж и остановился в растерянности. И все-таки кого ему звать? Эта женщина хочет поговорить с его матерью. Но теперь все перепуталось. Мама – это отец, а отец – это мама. Если он позовет отца, то их нервная гостья поговорит с тем, с кем хотела. Но ведь она не знает того, что знает он?..
– Ф-фух, – выдохнул Пит. – Вот так задачка.
Костяшками пальцев он побарабанил по двери.
– Да? – раздался звонкий голос Юты.
Пит вошел и неуверенно остановился на пороге.
– Там пришла какая-то женщина. Она хочет поговорить с тобой, ма, но представилась папиной сотрудницей…
Пожалуй, так будет проще. Пусть предки сами разберутся, кому выходить к этой раскрашенной красотке.
Юта и Робин переглянулись. Юта поднялась было со стула, но быстро вспомнила, что Юстинией Макаути официально был ее муж. Она вопросительно посмотрела на Робина, нервно грызущего кончик ручки.
– Иди – ведь пришли к тебе.
– Но это… твоя коллега, – с сомнением произнес он.
– Иди, не тяни…
Робин поднялся со стула, подошел к двери и потрепал Питера по плечу.
– Спасибо, дружище… то есть Пит… Кстати, я совсем забыла тебе сказать… У меня завтра есть свободное время. Может, сходим куда-нибудь? Где тебе хотелось бы побывать?
У Пита округлились глаза. Родители вдруг вспомнили о его существовании. Вот это сюрприз!
– В зоопарке, – ляпнул он первое, что пришло в голову.
– Отлично. Туда и пойдем.
Питу было странно видеть улыбку отца на лице мамы. Может, когда-нибудь он привыкнет? Ведь если он не найдет книгу, другого выхода не будет…
Робин спустился вниз, уже предвкушая неприятности. Чутье его не подвело. В гостиной, вальяжно закинув ногу на ногу, сидела Брук Ширстон. Эта наглая самоуверенная красотка осмелилась прийти к нему в дом. Мало того, надумала говорить с его женой! А ведь он никогда не обещал ей ничего более серьезного, чем любовная связь… Но, очевидно, за время их непродолжительных встреч Брук успела выстроить себе целый дворец иллюзий…
Робин был зол, страшно зол. Ему хотелось наговорить бывшей любовнице гадостей, но он тут же вспомнил, что не имеет на это права. Во-первых, как ни крути, он сам виноват. Во-вторых, сейчас, в глазах Брук он являлся Юстинией Макаути и потому должен был разыгрывать роль обманутой супруги.
