– Извините.
Потом они втроем будут еще долго сидеть на кухне и пить чай. Нет, чай пили Аня и мама, а Антона они кормили борщом и макаронами с котлетами. Он отказывался, но не очень уверенно, и они эту неуверенность сразу почувствовали, и Антону пришлось есть все. На Анин вопрос, который она даже не могла сформулировать толком, бормоча только «Откуда, как, почему, еще четыре дня», он ответил просто: «Мне показалось, что тебе совсем плохо, и мой начальник тоже человек, – пауза, – как оказалось». А потом, помолчав еще немного, добавил: «Вы уж простите, но идти мне некуда, Егор только завтра приедет». Аня снова подошла к нему сзади, как и тогда, на кухне у бабушки Кати, и обняла его:
– Не говори глупостей, правда, мам?
– Правда. – Мама вздохнула. – Давайте укладываться, дети, третий час.
Аня счастливо засмеялась и, кинувшись к маме, расцеловала ее. Она не сомневалась в ней, но все равно чуточку волновалась.
Оставшись вдвоем, Аня и Антон какое-то время молча смотрели друг на друга. Потом Антон так же молча коснулся Аниной руки, провел пальцем по щеке и требовательно привлек ее к себе. Приподняв ее голову за подбородок, хотел что-то спросить, но передумал и только сильнее прижал девушку к себе.
С самого утра Наталья Сергеевна, Аня и Антон поехали в больницу. Антон довольно спокойно вошел в палату, энергично пожал протянутую ему мужскую руку и отвечал на вопросы, не отводя глаз. Аня ревниво следила за реакцией отца, но понять, как тот отнесся к Антону, так и не смогла. Впрочем, одно было ясно: при Антоне разговор не «зависал» и отец не отмалчивался, а разговаривал как обычно. Если бы Анечка не ждала так внимательно и тревожно реакции отца, если бы не нервничала так, она могла бы сообразить, что естественное «не реагирующее» поведение отца служит самой лучшей «приметой», что все хорошо. Но она нервничала, нервничала даже когда они уже вышли из палаты, и именно поэтому что-то все говорила и говорила до тех пор, пока Антон не сказал удивленно:
– Ты что так нервничаешь-то?
Антону даже в голову не пришло, что она нервничает из-за него. Если бы его спросили, как, по его мнению, к нему отнесся отец Ани, он пожал бы плечами и сказал что-нибудь вроде: «Да нормально все». А мама поняла без слов, поэтому она, улыбаясь, спросила Антона:
– Антон, а ты водишь машину?
Аня внимательно посмотрела на маму. Во-первых, Наталья Сергеевна совершенно естественно перешла с Антоном на ты – это было Ане приятно, а во-вторых, вопрос о машине прозвучал неспроста, это точно.
