– Почему?
– Не знаю.
Теперь засмеялся Егор:
– Тогда вперед!
Пройдя сквозь кованые ворота «Дачи Стамбула», они оказались на набережной. Поток отдыхающих, редкий и немногочисленный в начале, ближе к центру быстро пополнялся вливающимися в него людьми. Яркая разноголосая толпа увлекала, поднимала настроение и завораживала. И Егор вдруг испугался, что в этой массе народа его прозрачная хрупкая спутница растворится, исчезнет или растает, как Снегурочка, поэтому он сразу взял ее за руку. И больше не отпускал.
Они шли в толпе, крепко держась за руки, и разговаривали так, как будто давно знакомы. Они рассматривали картины, выставленные вдоль всей набережной, угадывали, что изображено у импрессионистов, и оценивали, натурально ли море у маринистов, похож ли портрет, нарисованный уличным художником, на оригинал, сидящий тут же на раскладном стульчике, искали произведения, понравившиеся им обоим, и с радостью находили их. Они катались на карусели, ели мороженое и бросали монетки уличным музыкантам. И долго сидели около фонтана, в такт мелодии выбрасывающего вверх огромные разноцветные водяные столбы, которые рассыпались вокруг маленькими прохладными огоньками. Они слушали музыку южного города, где сливались в удивительной гармонии детские восторженные крики, смех молодых людей и спокойные голоса пожилых пар, где звенящие мелодии кафе не мешали негромкому перебору уличных гитаристов и где все перекрывалось волшебным голосом моря – ритмичным шумом прибоя.
Около подъезда Таниного дома они остановились. Удивительный вечер подходил к концу, но расставаться не хотелось, и Егор потянул Таню к лавочке. Она послушно опустилась рядом с ним. Во внезапно повисшей тишине отчетливо застрекотали цикады. Егор держал Таню за руку и осторожно, почти машинально поглаживал ее пальцы. Потом вдруг сказал, даже не глядя на девушку:
– Таня, выходи за меня замуж.
Сказал и посмотрел ей в глаза. Он не просчитывал варианты ответов, не готовил достойных фраз на возможные ее слова «мы знакомы второй день», он просто посмотрел ей в глаза. Таня, не отводя взгляда, сказала задумчиво, как будто рассуждая:
– Вместе жить – не на карусели кататься…
– Да.
И это его короткое «да», без цветистых слов и красивых обещаний, сыграло свою роль.
– Я согласна.
Возможно, ей не следовало давать ответ так сразу и так просто, мама потом скажет, что это просто неприлично, знакомые скажут, что она сумасшедшая, подруги скажут, что она пошла в первые протянутые руки. Ей все равно. Задохнувшийся, счастливый и не верящий своему счастью Егор – вот доказательство, что она не сумасшедшая.
