– Ну, хватит, – прервала его Катрин, выведенная из терпения этими вероломными восторгами.
– Почему? – с хорошо разыгранным простодушием удивился Абу-аль-Хаир. – Молодому здоровому человеку полезно расходовать свои силы, получая удовольствие, ведь поэт сказал: «Не думай о том, что прошло, и о том, что будет. Радуйся сегодняшнему дню, в этом – цель жизни…»
– А моя цель не в том, чтобы слушать рассказы о приключениях мессира де Монсальви. Что было дальше? – в бешенстве закричала Катрин.
Абу-аль-Хаир ласково улыбнулся ей и погладил свою белоснежную бороду.
– Потом дофин сделался королем, было коронование, праздники и турниры, на которые я смотрел издалека, из своего дома, куда мой друг поместил меня и где, впрочем, я принимал много гостей. Например, господина де Жиака…
Катрин больше не могла сдерживаться. Ее нервы были напряжены, слезы выступили на глаза.
– Пожалуйста! – попросила она таким убитым голосом, что маленькому лекарю стало жаль ее. Он быстро пересказал события последних месяцев: несколько боев, в которых Арно участвовал вместе с де Виньолем, назначение его сопровождающим посла короля Карла, французского канцлера, епископа Клермонского, Мартена Гужа де Шарпеня; наконец отъезд посла, за которым последовал и кордовец.
Конечно, он не мог участвовать в трудных переговорах под председательством герцога Савойского, но каждый вечер Арно возвращался все более взбешенным. По мере того как Николя Ролен излагал длинный список бургундских требований, росла ярость юноши. Условия мира, по его мнению, были неприемлемыми, изо дня в день он сдерживался, чтобы не вцепиться в глотку наглому бургундцу, посмевшему требовать от короля Карла публичного покаяния в убийстве Иоанна Бесстрашного, освобождения Филиппа от оказания почестей королю, которые обязан был оказывать любой вассал, даже герцог Бургундский, передачи доброй половины земель, еще не захваченных Англичанином. Увертки и оскорбительные условия Ролена доводили до предела бешенство пылкого капитана… и его ненависть к герцогу Филиппу.
– Потому что он ненавидит его, – задумчиво добавил Абу-аль-Хаир, – как никогда еще человек не мог ненавидеть себе подобного… И я бы не поручился, что ты не являешься отчасти причиной этого. Пока что герцог Савойский добился перемирия и обещания дальнейших переговоров, которые должны начаться первого мая. Но я знаю, кто решил не соблюдать это перемирие.
– Что он хочет сделать?
– Явиться ко дворцу герцога Филиппа и бросить ему вызов. Он потребует от него сражаться до победного конца.
