Странное дело! Париж был совсем недалеко от Шатильона, а у Гортензии сложилось впечатление, что она затерялась в глухой провинции, худшей из всех возможных.
Больше всего она боялась наступающей зимы. Поэтому, когда пришло письмо, в котором муж, правда, весьма осторожно, сообщал о том, что пресловутое путешествие с Жозефиной скорее всего не состоится «из соображений высшего порядка», госпожа де Мармон не выдержала. Под тем предлогом, что отец ее болен и нуждается в ее присутствии, она быстренько собрала вещи и выехала в Париж.
Родительский дом показался ей просто раем, полным самых разнообразных удовольствий. До чего же она обрадовалась, когда снова оказалась в привычном кругу!
– С деревней для меня покончено! – сказала она подруге Лоре Жюно. – Там можно помереть от скуки!
– Деревня деревне рознь, – ответила Лора. – Лично мне очень нравится в замке вашего отца!
Действительно, у Перрего был чудесный замок в Вири-Шатильоне, который имел очень мало общего с носящим почти то же имя замком Мармонов.
– Мне тоже, – улыбнулась Гортензия, – но тем не менее я собираюсь подыскать для нас дом в Париже, пока муж не вернулся. Иначе я сильно рискую снова вернуться в эту обитель тоски!
Богатство позволяет получить многое. Гортензия без всякого труда отыскала прекрасный особняк на улице Паради и при участии архитектора Фонтена принялась разрабатывать планы его благоустройства и украшения. Работы были в самом разгаре, когда вернулся загорелый и недовольный тем, что потратил впустую столько времени в Египте, полковник Мармон. Впрочем, улыбка Гортензии и красота нового особняка довольно быстро его утешили. Он слишком любил роскошь, чтобы оказаться безразличным к тому, что владеет одним из самых великолепных домов Парижа.
– Теперь мы отсюда никуда не уедем! – радостно воскликнула Гортензия, повиснув на шее у мужа. – Господи, как же долго он тянулся, этот год!..
– Если вам он показался просто долгим, то для меня он был смертельно долгим, – откликнулся супруг. – Надеюсь, что теперь я имею право на такой же долгий отдых, чтобы вволю насладиться жизнью рядом с вами.
Да, они наслаждались жизнью… в течение двух недель – опять только двух недель! Отпущенного времени только и хватило на то, чтобы отпраздновать новоселье и побывать на нескольких приемах. После этого Бонапарт отправил полковника с поручением в Голландию. После Голландии, не успев, кажется, и сапоги сменить, полковник по приказу Наполеона отбыл в Итальянскую армию командовать артиллерией.
