— Ну, и что же делать?
— Вот, «что?», спрашиваешь. А ты перво-наперво считай, что твое дело не сторона. Тут, милый, обчее дело. В таком разе у тебя и глаз совсем другой станет. Ну, возьми, к примеру…
Старик, еще долго и горячо убеждал Виталия, но видно было, что о махинациях Свиридова ничего толком не знает.
А вскоре он пригласил Виталия отобедать. Виталий, было, заикнулся насчет чайной, но Терентий Фомич воспротивился этому с такой обидой, что настаивать дальше было невозможно.
Старик собрал на стол сноровисто и быстро.
— Имеем мы с тобой право по чарочке за дружбу и успех, а? — с хитринкой спросил он. — А то и по второй, пока хозяйки моей нет.
— Запрет наложила? — улыбнулся Виталий.
— Сильно не одобряет. И то я тебе скажу, шибко мы этим зельем увлекаться стали. И дитю отсюда хворые выходют, и дитю дитев. Видал? А это что есть, ежели в размерах взять? То-то. Выходит, материя сурьезная и мировая.
Терентий Фомич настроился за обедом на философский лад.
Уже начало темнеть, когда прибежала Галя. Она быстро переоделась, и они с Виталием отправились в гости.
Идти пришлось далеко, чуть не через всю деревню.
— Все же неудобно получается, — сказал Виталий. — Незнакомый дом, как-никак. И никто не приглашал.
— Что вы! — весело возразила Галя. — Считайте, что уже пригласили. И вообще о вас уже полдеревни знает.
— Как же так меня пригласили? — засмеялся Виталий.
— Очень просто. К нам на ферму Гриша заезжал. Я и передала. Он тоже будет.
«Что и требуется», — подумал Виталий.
Они уже миновали улицу, где стоял дом Свиридова, когда за их спиной раздался свист. Виталий оглянулся, но в сгустившейся, тьме рассмотреть ничего не удалось.
— Это наши мальчишки, — рассмеялась Галя. — Думают, куда это я иду с чужим человеком. Сейчас увидят.
Вскоре они пришли. На улице, возле Лилиного дома, стоял мотоцикл с коляской.
— Это Гришин, — сказала Галя. — У него и служебный, и свой.
Они толкнули калитку, прошли по скользкой от жидкой грязи дорожке и поднялись на крыльцо. Дверь дома оказалась незапертой.
Лиля встретила их в передней. Это и в самом деле была красивая девушка, высокая, стройная, черноволосая, с тонкими чертами лица и большими карими глазами. Словом, Родька нисколько не преувеличивал.
А в комнате, куда прошли Галя и Виталий, собралось уже человек десять парней и девушек. Среди них был ладный парень в милицейской форме с погонами младшего лейтенанта. Строгие темные глаза его и сейчас по привычке оставались строгими на круглом, чуть курносом лице, навсегда, казалось, загорелом, прямо-таки задубленном ветром и солнцем, с выгоревшими, почти белыми волосами. Запоминающаяся внешность была у этого серьезного парня.
