От неожиданности Мара замерла с сандвичем в руке. Третий этаж располагался слишком далеко от входа и слишком высоко от земли, так что в случае пожара она бы оказалась запертой в ловушке.
– Нет, – ответила она.
– Но погодите. Выслушайте меня.
– Я не хочу, чтобы мой кабинет был наверху, – сказала Мара решительно. – Мне нравится сидеть здесь, и оставим это.
– Но если ваш кабинет будет внизу, а мой наверху, нам очень сложно будет работать вместе. – Натаниэль посмотрел на Мару, в его глазах загорелся дразнящий огонек. – Вы ведь не будете знать, чем я занимаюсь. А если вы не будете следить за мной, я могу натворить черт знает чего.
– Но почему бы вам не устроить свой кабинет здесь, внизу? Здесь достаточно пустующих комнат.
– Тот крошечный закуток? Нет, спасибо.
– Я не перемещу свой кабинет, – повторила Мара. Натаниэль посмотрел на нее, пожалуй, слишком пристально, так что она торопливо придумала оправдание:
– Те комнаты наверху слишком далеко от производственных помещений. Что, если я потребуюсь в сборочном цеху?
Подумав мгновение, Чеиз задал совершенно неожиданный вопрос:
– Вы так любите контролировать служащих?
– Что вы имеете в виду?
– Только то, что сказал. Вам нравится это?
В замешательстве Мара уставилась на него.
– А какая разница? Я должна контролировать.
– Зачем?
– Если я не буду этого делать, то кто?
– Майкл, – ответил Натаниэль, взяв со стола еще один сандвич. – Он к этой работе вполне пригоден – раньше он был бригадиром. Я думаю, мы можем доверить ему эту работу.
Прежде вкусный, сандвич Мары неожиданно стал напоминать картон. Этот странный человек, Натаниэль Чейз, уже сделал так, что она потеряла немалую долю заслуженного уважения подчиненных. Ей стало сложнее контролировать компанию. Тогда почему бы не упразднить ее, Мары, должность совсем? Казалось, внутри у нее все взбунтовалось.
– Но зачем? Только потому, что я теперь не могу быть хорошим управляющим после того трюка, что вы проделали этим утром? Вам так нравится выставлять меня дурой?
– Нет. – Натаниэль отложил сандвич и повернулся к Маре. Он сидел, упираясь локтями в колени. – Я не собирался оскорблять вас. Просто в самый первый, и потому самый ответственный, день вы сами оскорбляли меня перед всеми. – Чейз жестом остановил ее протест. – Да, именно оскорбляли. Но события этого утра не имеют никакого отношения к моему предложению. Просто я подумал, что это была бы неплохая идея.
– А что я буду делать целый день? Пить чай и есть кексы?
