— И что? — воскликнул нахал. — Думаете, мне станет плохо? Да я любитель острых ощущений.
Тут в глубине купе послышался зловещий скрип.
Все в удивлении оглянулись и увидели, что этот странный звук был произведен смехом элегантно одетого молодого человека, который, неожиданно подав признак жизни, снова успокоился и замолчал.
— А вы чего смеетесь? — спросил нахальный пассажир.
— Любитель острых ощущений! — воскликнул молодой человек. — Очень приятно познакомиться! Ха-ха!
И снова послышался зловещий скрип, после чего молодой человек мгновенно успокоился. Филиппо переглянулся с Солнечным Лучом.
— Я думаю, — сказал он шепотом, — что остается только вышвырнуть его в окно.
— Любитель острых ощущений! — повторил молодой человек. — Хорош, хорош. Но берегитесь!
— Чего беречься?
— Берегитесь, как бы не повторить судьбу дона Танкреди, моего будущего тестя и любителя любовных ощущений, очень волнующую историю которого я бы вам охотно поведал, если бы не надо было сходить на следующей станции.
— А не могли бы вы сойти через одну остановку? — предложил нахальный пассажир. — Вы бы нам сделали настоящий подарок.
— Нельзя, синьор. На следующей станции у меня пересадка.
В словах этого загадочного господина было нечто такое, что донельзя (хорошенько посмотрите на это слово и попрощайтесь с ним: Автор употребляет его в первый и последний раз) заинтриговало других пассажиров.
— Жаль! — пробормотала Сусанна.
Молодой человек посмотрел на часы.
— Может быть, — сказал он, — я успею вкратце изложить вам эту историю.
— Вкратце так вкратце, — воскликнул любитель острых ощущений.
Все приготовились слушать, а Сусанна прижалась к мужу.
— Дон Танкреди, — начал молодой франт, — был самый красивый мужчина в мире, и самый безумный. Не находилось такого благородного дела, каким бы опасным оно ни казалось, которое бы его не привлекало, если только в нем были замешаны женщины, и если слелдовало защитить слабую женщину, унизить всесильную, выиграть большое сражение ради слабого пола, дон Танкреди был тут как тут.
— Молодец! — сказал любитель острых ощущений.
— Дон Танкреди, — продолжал молодой человек, — был очень несчастен: ему везло в любви. Самый большой из всех живших покоритель женских сердец — рядом с ним Джакомо Казанова и Дон Жуан просто ничтожества! Его победы исчислялись добрым десятком тысяч. Он был тем, что принято называть фатальным мужчиной: порывистым, щедрым и романтичным, врагом всякого насилия, вспыльчивым и прощающим, сильным, благородным, честным; от природы он был наделен сентиментальной душой. Женщине достаточно было увидеть его один раз, чтобы, как говорят французы, пасть к его ногам. Друг всех угнетенных женщин, он поклялся вести войну со всеми мужьями. Хитрый и глубокий знаток женской души, он всегда вел себя так, чтобы терпеть поражение, зная, что великие страсти влекут женщин не столько к сильным, сколько к слабым, к беззащитным, к тем, кто нуждается в защите и заботе. Его любовная тактика заключалась как раз в том, чтобы обратить на себя материнскую заботу женщин, а чтобы добиться этого, он становился жертвой тысяч и тысяч засад, подвергался палочным побоям, нападениям, становился мишенью для выстрелов и покушений с кинжалами. Это все обеспечивало ему любовные победы; но становилось также и причиной взаимной ревности его подруг, навлекая на него удары, пусть даже нанесенные женскими руками, но от этого не менее болезненные и разрушительные, нежели удары, получаемые от мужчин.
