— Ну, знаешь! — возмутилась Энни.
— Такое случается, — бросил Гарсон.
— Возможно, — вынуждена была согласиться Энни. — Но ты же видел, как я живу.
— Да, но, может быть, ты уже потратила все деньги.
— На что?
— Ну, например, на шикарный отдых с любовником.
— А когда ты не обнаружил следов присутствия любовника, ты заподозрил, что я пытаюсь завлечь Роджера Эдлама, чтобы прикарманить его денежки, как я прикарманила деньги Лукана Чезаре! — Энни возмущенно посмотрела на него. Если девушка блондинка и танцует в рок-группе, это еще не значит, что она аморальна и стремится к наживе.
— Ну, ты тоже считала, что я мечтаю о джакузи и золотых кранах на «Ферме».
— Ну и что?
— Ты делала неверные предположения обо мне, а я о тебе.
— Но я не обвиняла тебя в том, что ты занимаешься проституцией! — не выдержала Энни.
— Послушай, но ведь у тебя была связь с Люком, — в сердцах произнес Гарсон, — из-за этого я решил, что… — Он замолчал.
— Решил что? — спросила Энни. Очевидно, он жалел, что сказал лишнее.
— А что ты знаешь о девушках, которые были у него до и после тебя?
— Ничего.
— Тогда могу тебе сказать, что Люк был не слишком разборчив в связях.
— Неразборчив в связях?
— Ты хочешь, чтобы я сказал, что я имею в виду?
— Да.
Гарсон задумчиво поглаживал подбородок.
— Двое из них принимали наркотики, а одна была замужняя дама с детьми. Но все без исключения — легкомысленные свистушки, которых привлекали в Люке его слава и деньги. Поэтому я и решил, что ты тоже такая. Извини, но…
Энни вздохнула.
— Я понимаю. — Минуту или две они молчали. — А что теперь с нами будет? - спросила она резко. — Теперь, когда ты нашел нас с Оливером, что ты думаешь предпринять?
— Я хочу отвезти его к своим родителям. В ее глазах вспыхнула ярость.
— Убирайся к черту!
— Они ему обязательно понравятся, а сами будут до смерти рады, — сказал Гарсон.
Энни охватила паника. Ей вдруг показалось, что ее права на Оливера ничтожно малы.
— Ты думаешь, что, купив «Ферму» и став моим хозяином, а потом наняв меня на работу и тем самым превратив в своего должника, ты загнал меня в угол? Извини, но я не хочу быть загнанной ни в угол, ни в западню.
— В западню?
— Встреча с твоими родителями может быть западней. Когда они увидят Оливера и придут в восторг, то могут решить, что имеют на него гораздо больше прав, чем я. Твои родители — которых ты будешь представлять — могут попытаться отсудить его, — заявила Энни, и перед ее глазами замелькали сначала сцены судебного разбирательства, а потом плачущий Оливер, которого насильно отбирают у нее. В голове закрутился целый вихрь дурных предчувствий.
