— Правда? — Она обрадовалась и улыбнулась. — Я всегда чувствовала, что из этого дома можно сделать конфетку, но не думала, что такую.
— Да, получилось гораздо лучше, чем я ожидал. Но я не говорил, что хочу разговаривать о «Ферме». — Он снова подошел и встал перед ней. — Даже не знаю, как начать.
Выражение его лица было настолько мрачным, что Энни в ожидании самого страшного спросила:
— Ты намереваешься продать коттеджи?
— Нет.
— Ну, тогда ты, наверное, будешь их тоже ремонтировать и обновлять?
Гарсон опустился на другой конец дивана.
— Да, но…
— И, соответственно, на них будет повышена арендная плата. — Дурное предчувствие, которое когда-то мучило Энни, а потом оставило, ожило вновь. Почему она сразу не поинтересовалась его планами? — Мне придется уехать из Лидден-Мэгнора, потому что ничего другого за эти деньги я не сниму, но уезжать мне не хочется. Я хотела остаться здесь навсегда, — надломленно сказала она. Но раз так, — Энни собралась и продолжала уже бодрым голосом, — я уеду. Переживу. Я…
— Энни, я не собираюсь повышать плату после ремонта коттеджей, — сказал Гарсон.
Она смотрела на него, не веря своим ушам.
— Не собираешься? Гарсон покачал головой.
— Нет. И я не хочу, чтобы вы с Бергом уезжали.
— Спасибо, спасибо, — сказала Энни с облегчением. — И я могу продолжать пользоваться сараем?
— Да, и рвать цветы в саду.
— Спасибо, — снова поблагодарила его Энни.
— А почему тебе так важно жить именно в этой деревне? — спросил Гарсон. Ты здесь жила в детстве? Но у тебя нездешний выговор. По твоей речи вообще нельзя понять, откуда ты.
— Потому что до того, как приехала сюда, я нигде не жила дольше двух лет. Мой отец был военный, поэтому мы постоянно переезжали с места на место как внутри страны, так и за границей, — объяснила она. — Иногда, когда возникали трудности со школами, мы с сестрой не могли ехать за ним и мать оставалась с нами, но все равно это бывало не надолго и друзей завести мы не успевали — я имею в виду настоящих друзей. У нас была крепкая семья, но мне всегда не хватало ощущения дома. Нет, в Лидден-Мэгноре я не жила, но одно лето родители снимали здесь домик, и у меня остались замечательные воспоминания об этом тихом, спокойном месте, где годами ничего не меняется. Когда Оливер был совсем маленьким, мы жили с дядей и тетей, но остаться навсегда мы там не могли, поэтому…
— У них было мало места? — спросил Гарсон.
— Места хватало. В доме была большая пристройка, к тому же своих детей у них не было. Но они были зациклены на чистоте и порядке, поэтому, пока Оливер лежал в коляске, они над ним ворковали, но когда он начал ходить и открывать шкафы и оставлять на мебели следы от пальцев, они перестали им восхищаться. Постепенно атмосфера накалялась, и я поняла, что нам лучше уехать. Но кроме того…
