— Если ты будешь спрашивать меня о таких очевидных вещах, то наверняка и вправду мне надоешь. Мне уже самой захотелось поинтересоваться, не надоела ли я тебе, — борясь с приступом идиотского смеха, говорила я. В ответ Боря наклонился надо мной и поцеловал. Я выпила уже целую банку джина с тоником, но только теперь почувствовала, как я захмелела. И только где-то в уголке сознания стучало, что мы вообще-то на шоссе, стоим на светофоре, и все это, как минимум, глупо.
Но в конце концов, зачем человеку разум, если нельзя делать глупости?
— Мы не разобьемся? — как можно тише спросила я.
— Ни за что, — прошептал Боря, не отрываясь от меня. — Я так долго искал тебя, Катя… Мне так хорошо с тобой… — после таких слов я была готова и разбиться. Все куда-то поплыло, сердце вдруг исчезло, и только в висках отдавался его жуткий неритмичный гул.
— Ну надо же! — вдруг отпрянул Боря. — Ты даже когда целуешься, улыбаешься! О чем ты думаешь?
— Ни о чем, — искренне ответила я. Он нажал на газ, машина тронулась, и его рука вновь скользнула к моей.
— Так не бывает.
— Бывает… Просто у меня позитивное восприятие мира. А куда мы едем?
— В Летний сад. Ты не против?
— Конечно, нет!
И скоро мы, как школьники, приютились на лавочке в глубине парка, скрываясь за шелестящей листвой. Так странно. Мне почему-то хотелось хоть на несколько мгновений остаться одной, прийти в себя, стряхнуть нахлынувший на меня туман. Но не могла же я сбежать от него! И мы сидели рядом, перебивая друг друга поцелуями и странными Боренькиными вопросами: «Катенька! А тебе хорошо со мной? Катюша! А ты целовалась с кем-нибудь раньше?..» Видел бы он себя со стороны! Мало того, что я сошла с ума, так он еще усугубляет мое кризисное состояние такими дикими репликами!
— Боря! Ну что такое! Я не отвечаю на компрометирующие вопросы! — наконец не выдержала я.
Мы долго сидели в парке, пока я окончательно не окоченела. Тогда Боре все-таки пришлось везти меня домой. И снова потянулись светофоры, пробки…
— Скажи мне что-нибудь, — все настойчивее шептал он.
— Не могу, — не сдавалась я.
— Почему? — Боря удивленно заглянул мне в глаза.
— Боюсь.
— Катя! Да что с тобой?
И я прыгнула, скользнула в эту бездну, сияющую бездну любимых голубых глаз. Бог мой! Какое небо, какие облака, какой парашют?!! Я прижалась к нему и сказала то, что он, как мне казалось, разрешил мне сказать, то, в чем я не позволяла признаться даже себе самой.
— Я люблю тебя!
— Катя! — Боря даже отпрянул. Потом немного опомнился и стал все пристальнее всматриваться в меня.
