«Пора с этим смириться, — сказала она себе. — От прошлого никуда не деться. Оно будет следовать за тобой, как тень».
Конечно, в Лейкс-Эдж ее должны прекрасно помнить, разве что его обитатели страдают массовой потерей памяти.
— Боролись за охрану природы? — предположил Мак.
— Четыре года назад я занималась здесь технико-экономическим обоснованием проекта.
Она не любила предаваться воспоминаниям о том лете, но порой запах какого-нибудь сильного противомоскитного средства или мяса, жаренного на вертеле, возвращали ее на хребет Брукс, к его суровым вершинам, сверкавшим в длинных лучах летнего полярного солнца.
Тогда, в июле и августе, в составе группы ученых-исследователей она работала в одном из последних величайших и пока не изуродованных человеком заповедников дикой природы, который простирается почти по всей ширине Аляски. Вертолет доставил их из Лейкс-Эдж прямо в сердце хребта, где они и разбили лагерь. Каждое утро на протяжении двух месяцев группа вылетала в новое место, где они чертили схемы и карты, собирали и упаковывали образцы самых разных растений, составляли описание флоры и фауны. Вечером вертолет отвозил их обратно в лагерь, где на вертеле готовился ужин. Она ненавидела эту машину с пропеллером, но каждый день, проведенный в экспедиции, доставлял ей невероятную радость, и она вернулась в Лейкс-Эдж счастливейшим человеком. Она загорела и окрепла, но самое главное — была по уши влюблена.
Вспомнив те два месяца, проведенные с Кэлом, Эбби покраснела от стыда. Он сопровождал их группу как охотник и проводник, обучая премудростям жизни в Арктике и ограждая от чересчур близких контактов с медведями. Надо же ей было влюбиться в проводника! До чего это глупо и банально. Она чувствовала себя полной идиоткой.
Мак быстро обернулся к ней в кресле и переспросил:
— Каким обоснованием?
— Мы проводили полевые исследования для одного проекта. Изучали условия тундры, чтобы воссоздать их в Англии для желающих с ними познакомиться.
Мак презрительно фыркнул:
— Хотят познакомиться с условиями тундры — пусть приезжают сюда.
Авторы проекта «Райское место» в Корнуолле в конце концов пришли к такому же выводу. И дело не только в том, решили они, что в Арктике живет мало людей, но и в том, что арктическая растительность, по их мнению, для потенциальных клиентов недостаточно волнующая и эротичная. Эбби рассказывала комиссии об удивительных растениях тундры, о том, как приятно прикасаться и проводить рукой по влажному шелковистому рыхлому мху и упругому лишайнику, но комиссия посчитала кактусы и скалы пустыни более подходящими для своего проекта.
