Ситуация предельно загадочная, притом она не сулила мне ничего хорошего. Слишком велики шансы разделить судьбу Лигуна, если меня здесь застукают. С одного боку, мной безусловно заинтересуется полиция, с другого — таинственные охотники за мозгами. Это в зависимости от того, кто меня засечет в связи с квартирой покойного. Недурной переплет.
Мне было бы чертовски трудно объяснить при случае, что не я угрохал толкача, а потом взял ножик, пилу и всласть поизмывался над трупом. Пусть даже я видел двоих ребят из банды, громилу из черного вездехода и хирурга из голубого полуфургончика. Поди их доищись, попробуй докажи. А я — вот он, я, готовый образцовый подследственный, хоть в рамочку вставляй.
Предстояло выбираться отсюда, как можно быстрее и незаметнее. Однако у меня прорезался жуткий аппетит, пришлось пошуровать в холодильнике. Там нашелся солидный кус копченого филе, и я умял его в два счета. Лигуну эта еда, разумеется, уже ни к чему, не оставлять же полицейским. А вот отхачить денег из бюро мне было тошно почему-то. Может быть, потому, что наварены они на несчетных муках нашего брата шпыря, не знаю. Взял только чудодейственный плоский флакончик.
Я четко понимал, что в нем лекарство от наркоты, мое спасение. Но долго ли оно подействует и необратим ли его эффект, насколько долгий курс уколов потребен — оставалось загадкой.
Передвигаясь по ночной квартире с тряпкой и стирая отпечатки пальцев, я обнаружил у себя новую способность. Немного сосредоточившись, я до мельчайших деталей вспомнил каждое свое движение с того момента, как влез в окно. Каждый шаг, любое прикосновение к предметам обстановки. Моя память работала со сверхъестественной четкостью.
Параллельно я прикидывал, где может быть спрятан второй комплект ключей, и быстро пришел к выводу, что проще выйти тем же путем, каким вошел, через балкон. Только вот вскарабкаться по гладкой стене на высоту в два моих роста не получится. Тут же в моих свежевылеченных мозгах прорезалась абсолютно шальная идея. Сам же поначалу ее отмел, но она моментально обросла расчетами, чуть ли не графиками и чертежами, словно ею занималось целое проектное бюро у меня в черепушке. Несколько минут ушло на додумывание, проверку и шлифовку нюансов. Попробовать, во всяком случае, стоило, при всех сумасшедших очертаниях идеи не обнаруживалось явного смертельного риска.
Рискнув зажечь свет в прихожей, я отыскал в одном из шкафов моток тонкого синтетического троса, как раз то, что надо. Вылез на балкон, пропустил трос через кольцо для бельевой веревки, подергал — годится. Примерился, какой будет амплитуда, на сколько потребуется длины. Затем отрезал нужный кусок сложенного вдвое троса, и двойной конец завязал мертвой удавкой со стопором у себя на кожаном ремне. Отошел в другой конец балкона, выбрал лишнюю длину, зажал в кулаке и взобрался на перила. Вниз уходило темное ущелье улицы, в голове у меня прокручивалось каждое движение, и сила толчка, и траектория, и вся последовательность головоломного номера.
