Совсем стемнело. Я замерзла, несмотря на тяжелый, влажный воздух. Мне нужно было возвращаться обратно к свету и теплу.
Прямо передо мной вспыхнула сигарета. Кто-то стоял у меня на дороге, курил и вглядывался в ночь.
— Простите, — произнесла я.
— Да, — этот мягкий голос уже был мне знаком. Сигарета сдвинулась вправо, и я скорее ощутила, чем увидела пошевелившуюся вместе с ней фигуру.
— У вас какие-то неприятности? — спросил голос. Прекрасный английский с легким акцентом.
— Нет, — ответила я. — Просто мне придется… пройти четыре мили пешком.
— Молодой человек?
— Да, — призналась я. — Откуда вы знаете? Сочувственный смешок.
— Вам не нужно было давать ему такую сильную пощечину.
— Как…
— Я ничего не видел, — произнес голос. — Только слышал. Ваш удар прозвучал как выстрел из пистолета.
— Н-да, — неопределенно протянула я.
— Вот, — спичка чиркнула о коробок. — Мы можем посмотреть друг на друга.
Вспыхнуло крохотное пламя, и я увидела склоненное озабоченное лицо. Глаза у мужчины были голубые, как мои, а вьющиеся черные волосы даже в мерцающем желтом свете казались странными, несоответствующими его общему облику. Незнакомец обладал широким, скорбным ртом и выступающим, волевым подбородком. Брови были такими же черными, как волосы, а над ними я увидела беспокойно наморщенный лоб.
Выглядел он лет на сорок.
Спичка погасла.
Думаю, я забыла самое важное из того, что смогла разглядеть в этот короткий момент. В его глазах тоже виднелась грусть… Впрочем, не только грусть, еще терпение и нежность.
Если вы думаете, что так много нельзя разглядеть при мерцающем свете спички, вы правы. Но я увидела все это. И не только это, а даже больше.
— Теперь мы знаем, как каждый из нас выглядит, — сказал мужчина. — Меня зовут Жозеф Вито.
— Джоан Палма. Спасибо вам за ваше внимание, мистер Вито.
Он засмеялся и только, как и раньше, не очень весело.
— Вы очень добродушны, — заметил незнакомец. — Каковы ваши дальнейшие планы?
— Вернусь в ресторан. Кто-нибудь отвезет меня домой.
— Вы не тревожитесь по этому поводу, не так ли? — в его голосе слышались серьезность и заинтересованность. Мужчина отбросил сигарету и закурил новую.
— Нет, — ответила я. — Я — нет.
— Но вы не хотите, чтобы над вами смеялись. Я тоже. Ужасно, когда в твои личные дела вмешиваются посторонние. Я знаю это.
Странный человек, подумала я, странный и прекрасный, словно призрак, курящий, беседующий со мной в темноте. Я промолчала. Он протянул вперед обе руки (сигарета была зажата в уголке его губ и бросала на лицо тень) и взял меня за руку.
