Священник?! — думает Арт. А как же «Убирайся на хрен»? Что ж это за священник — извините, даже епископ, — который употребляет такие...
Мысли его перебивают выстрелы.
Арт слышит глухой стрекот «АК-47» и кидается на землю, вжимаясь в пыль. Вскинув глаза, он видит: священник по-прежнему стоит, точно одинокое дерево в прерии — все остальные рухнули на землю, — он все еще сжимает крест и кричит в сторону холмов, приказывая прекратить стрельбу.
Такой неправдоподобной храбрости Арт еще не наблюдал.
Или глупости? А может, все-таки безумия?
Черт возьми, думает Арт.
Привстав, он делает рывок к священнику, сшибает с ног и прижимает к земле.
— Пули не знают, что вы священник, — говорит ему Арт.
— Бог призовет меня, когда призовет, — отзывается епископ.
Что ж, пожалуй, Бог уже потянулся к телефонной трубке, думает Арт. Он лежит в пыли рядом со священником, пока не прекращаются выстрелы, потом рискует приподнять голову и видит: солдаты отходят от деревни к месту перестрелки.
— У тебя, случайно, не найдется сигареты? — спрашивает священник.
— Я не курю.
— Пуританин.
— Табак убивает человека.
— Все, что мне нравится, меня убивает. Я курю, пью, слишком много ем. Сублимация секса, наверное. Я епископ Парада. Можешь называть меня отец Хуан.
— Вы безумец, отец Хуан.
— Христу требуются безумцы. — Парада поднимается, отряхивается от пыли. Оглянувшись, улыбается. — А деревня-то — вот она, на прежнем месте.
Верно, думает Арт, но это потому, что gomeros затеяли пальбу.
— Как тебя зовут? — спрашивает священник.
— Арт Келлер.
И протягивает руку. Парада пожимает ее, спрашивая:
— Зачем ты явился сюда, Арт Келлер, и сжигаешь мою страну?
— Да я же сказал, это...
— Твоя работа, — подхватывает Парада. — Дерьмовая, прямо скажем, работенка, Артуро.
Он видит, что Арт реагирует на «Артуро».
— Ты наполовину мексиканец? — догадывается Парада.
— По материнской линии.
— А я наполовину американец, — говорит Парада. — В Техасе родился. Мои родители были mojados. Они привезли меня обратно в Мексику, когда я был еще совсем маленьким. Официально, однако, я гражданин США. Техасец. Ни больше ни меньше.
— Ничего себе! Йо-хо, как говорят в Техасе.
— Ну а то.
Подбегает женщина и что-то быстро говорит Параде. Она плачет и тараторит на такой скорости, что Арт почти ничего не понимает. Улавливает только несколько слов: «Padre Juan», federales и tortura — пытка.
Парада поворачивается к Арту:
— Они пытают людей в лагере неподалеку. Можешь остановить их?
