Вот голый, гиблый край,
Обитель скорби, где чуть-чуть сквозит,
Мигая мертвым светом в темноте,
Трепещущее пламя
(Перевод Арк. Штейнберга).
Джон Мильтон. «Потерянный рай»
Район Бадирагуато
Штат Синалоа
Мексика
1975
Горят маки.
Пылающие красные цветы, пылающее красное пламя.
Только в аду, думает Арт Келлер, цветы расцветают пламенем.
Арт сидит на гребне горы над горящей долиной. Смотреть вниз — все равно что заглядывать в кипящую кастрюлю с супом — толком сквозь дым ничего не разглядеть, но то, что видно, напоминает картину ада.
Если бы Иероним Босх написал такое полотно — «Война против Наркотиков».
Campesinos — мексиканские крестьяне-фермеры — бегут, опережая языки пламени, прижимая к груди те немногие пожитки, какие успели схватить, прежде чем солдаты подожгли деревню. Подталкивая перед собой детей, campesinos тащат пакеты с едой, семейные фотографии, одеяла, купленные по неимоверной для них цене, какую-то одежонку. В белых рубахах и соломенных шляпах с проступившими желтыми пятнами пота, они похожи в мареве дыма на призраков.
Если б не одежда, думает Арт, то все как тогда, во Вьетнаме.
И он даже удивляется, мельком взглянув на рукава своей рубашки и обнаружив, что это синий хлопок, а не армейское хаки. И напоминает себе: это не операция «Феникс». Это операция «Кондор», и перед ним не заросшие бамбуком горы «Корпуса I», a маковые поля в долине Синалоа.
И выращивают тут не рис, а опийный мак.
Арт слышит глухой рокот — хуп-хуп-хуп — винтов вертолетов и переводит взгляд на небо. Как и у других парней, воевавших во Вьетнаме, рокот этот вызывает множество воспоминаний. О чем? — спрашивает он себя и решает, что, пожалуй, иные воспоминания лучше не вытаскивать на свет со дна памяти.
Стервятниками кружат над головой «вертушки» и самолеты. Самолеты производят опыление; вертолеты защищают самолеты от одиночных автоматных выстрелов тех уцелевших gomeros — «маководов», которым все еще неймется воевать за свои поля. Арту слишком хорошо известно, что точный выстрел из «АК-47» запросто сбивает вертолет. Если угодит в хвостовой винт, то вертолет рухнет на землю, будто капризный ребенок отбросил сломанную игрушку. А если в пилота... Пока что им везет: ни одну «вертушку» еще не сбили. То ли gomeros — стрелки никудышные, то ли просто не пристрелялись.
Формально все самолеты — мексиканские. И «Кондор» — шоу мексиканское, совместная операция Девятого армейского корпуса и полиции штата Синалоа, но куплены самолеты на деньги Управления по борьбе с наркотиками, и летчики на них — контрактники оттуда же. Почти все они — бывшие служащие ЦРУ, из старой команды Юго-Восточной Азии. Такая вот злая ирония, думает Келлер, парни из «Аэр Америки», которые когда-то перевозили на самолетах героин для тайских военачальников, теперь распыляют дефолианты на мексиканские маковые поля.
