Желая избежать дальнейших столкновений со своим братом, Банкэй решил совершить самоубийство. Он слышал о том, что можно умереть, если съешь ядовитых пауков, поэтому он проглотил целую горсть пауков и в ожидании конца затворился в маленьком буддийском святилище. Много часов спустя, понимая, что он все еще жив, он отказался от мысли о самоубийстве и пошел домой.
В деревенской школе Банкэй должен был делать то же, что и все остальные школьники периода Токугава, которым вменялось в обязанность читать конфуцианские тексты, повторяя их до тех пор, пока они не запомнят их наизусть. Однажды, когда класс заучивал «Великое Учение», учитель подошел к центральным словам этой книги:
— Путь Великого Учения заключается в выявлении сиятельной добродетели.[2]
Банкэй прервал учителя:
— Что такое сиятельная добродетель? Учитель, повторяя объяснение, данное в одном из традиционных комментариев, ответил:
— Это истинная природа добра, присущая каждому человеку.
Банкэй поинтересовался, что такое истинная природа, присущая каждому человеку, и получил ответ:
— Это основополагающая природа человека.
— А что же это такое? — настаивал он.
— Величайшая истина неба, — ответил учитель. Ни один из этих ответов не удовлетворил Банкэя.
Ему хотелось знать, что же на самом деле значит сиятельная добродетель в сфере его повседневного личного опыта. Этот вопрос отмечает возникновение духовного сомнения в его сознании, которое, вероятно, и так уже было обращено в этом направлении в связи с недавней потерей отца. Шестьдесят лет спустя сам Банкэй упомянул об этом моменте как о начале своих поисков сознания будды. Как бы то ни было, для него этот вопрос о сиятельной добродетели вскоре превратился во всепоглощающую страсть. Сжигаемый неугасимыми сомнениями, Банкэй без долгих отлагательств отправился в самое важное путешествие своей жизни, путешествие, которое займет у него четырнадцать лет жизни и определит своим исходом его будущее.
Вначале молодой человек не упускал ни одной возможности обратиться к другим за помощью. Однажды Банкэй задал свой вопрос группе ученых конфуцианцев, но они растерялись и, будучи не в состоянии найти ответ, посоветовали ему обратиться за помощью к дзэнским наставникам, сказав, что «они знают, как разрешать такие запутанные проблемы». Но так как в то время в округе не было дзэнских храмов, он не мог последовать их совету и был вынужден расспрашивать других конфуцианцев и тех буддийских монахов, которые встречались ему в близлежащих храмах. Кроме этого, он посещал все проповеди и религиозные собрания, на которых ему разрешалось присутствовать, а затем бежал домой и рассказывал своей матери о том, что там говорилось.
