В этот период раннего юношества не остался Ваня в стороне и от повальной кампании “политической корректности”. Помнится, когда ему было лет 16, зашел за столом разговор об индейцах. Он сказал, что они в классе изучают их великую культуру. Я поинтересовался, о каких индейцах он говорит: об инках, ацтеках и майя или о североамериканских кочевниках. Оказалось, что он имеет в виду именно северных, т.е. сиу, апачей, навахо и т.п. Вообще-то кочевые народы не отличаются большими культурными достижениями, сказал я. Культура все-таки возникала в городах, под защитой крепостей. Мальчик вдруг страшно разозлился, глаза у него сузились, а нос покраснел. “Ты, Вася, ты… – начал он дрожащим голосом и выпалил: – Ты просто старая гадина!” Обидевшись, я покинул семейный стол.
Бабушка Майя стала тогда его упрекать. “Как же, Ваняточка, ты мог такое сказать Васе?” Он был смущен. Оказалось, что он не особенно четко представлял, что означает русская “гадина”. Он просто сделал прямой перевод слова creep, а выражение old creep все-таки ближе к “старой зануде”, чем к “гадине”. Все-таки не так обидно. Даже совсем не обидно, если представить, что вкладывают в юные умы “политически корректные” преподаватели, “защитники” этнических меньшинств и противники “европоцентризма”.
После школы Ванька начал накапливать настоящую что ни на есть джеклондоновскую биографию. Он поступал в колледж, учился там год, а потом уходил на стройку или работал официантом, продавцом, велосипедным курьером, спасателем на лыжных базах. Обычно он передвигался по стране вместе с группой сверстников, по большей части – его друзей из калифорнийской компании. Все были большими любителями природы и не упускали случая переночевать у костра, где-нибудь на горном склоне, чтобы утром с разбегу бухнуться в ледяной ручей. Перебирая сейчас снимки того периода, мы видим обнявшихся за плечи хохочущих юнцов – Иван часто в центре, самый длинный и длинноволосый, явно душа общества.
Наиболее “джеклондоновский” кусок его жизни связан с путешествием на Аляску. Сначала он отправился туда один, потом к нему присоединились Хэнк и Пит. Главным (внешне по крайней мере) побуждением было желание заработать хорошие деньги, как в России говорят, “длинный рубль”. На самом деле, очевидно, юнцы хотели проверить себя на прочность, изучить свои мужские качества. Аляскинский “рубль” оказался не ахти каким длинным, и зря его там никому не отстегивали. Сначала они работали на рыборазделочной фабрике, потом записались матросами на траулер, однако Хэнк через месяц отправился домой, не выдержал.
