для богатой — практика доктора Меркелл приносила ей доход в шестизначных числах.)
Очередь дошла и до Селмы Пилтер. «Моему дорогому другу, чьему многолетнему и блистательному менеджменту я обязана всем…» Эллери внимательно наблюдал за старухой, но на маленьком сморщенном лице не было заметно никаких эмоций. Либо она идеально владела собой, либо знала, что последует далее, «…я оставляю сумму в сто тысяч долларов». Эллери услышал, как Армандо негромко выругался по-итальянски.
Подойдя к основному пункту завещания, Вассер сделал паузу. Он казался смущенным или растерянным.
— «Моему мужу Карлосу…» — начал нотариус и снова умолк.
Черные глаза Армандо не отрывались от губ Вассера.
— Ну? — поторопил Армандо.
Эллери мысленно счел это недостойным его.
— «Моему мужу Карлосу… — нотариус снова помедлил, но только на мгновение, — я оставляю сумму в пять тысяч долларов, дабы он мог справиться с трудностями, пока не найдет новый источник дохода».
— Что? — пронзительно крикнул Армандо. — Вы сказали «пять тысяч»?
— Боюсь, что да, мистер Армандо.
— Но это… это чудовищно! Здесь какая-то ошибка! — Вдовец истерично размахивал руками. — Правда, Джи-Джи и я заключили договор, согласно которому я отказывался от моей доли ее состояния. Но там говорилось, что по истечении пяти лет Джи-Джи должна уничтожить этот контракт. Пять лет истекли, и она разорвала его на моих глазах. Это было почти год назад. Как же она могла оставить меня с этим… с этими грошами?
— Не знаю, мистер Армандо, что она разорвала у вас на глазах, — сказал Вассер, — но ваше добрачное соглашение с Глори Гилд все еще в силе, — он взмахнул листом бумаги, — и вот его копия, приложенная к копии завещания миссис Армандо. Оригинал прилагается к оригиналу завещания, который уже передан в суд по делам о наследстве.
— Я хочу видеть эту копию!
— Разумеется. — Вассер быстро поднялся, но Армандо уже подбежал к его столу, выхватил у него бумагу и недоверчиво пробежал ее глазами.
— Говорю вам, Джи-Джи порвала оригинал на мелкие кусочки и сожгла их! — в панике бормотал он. — Я видел это! Правда, она не показала мне документ, а только сказала, что это тот самый договор, а я был настолько глуп, что поверил ей на слово… — Последовал поток брани на незнакомом Эллери языке — возможно, цыганском, на котором говорили вероятные предки Армандо. Лицо его искажала ненависть к Глори. То, что Джи-Джи Гилд знала или подозревала о его постоянных изменах, явно не приходило ему в голову. — Я подам в суд!
