Как же она не подумала о том, что здесь есть и эти фигуры? Почему не вспомнила об этом? Джулия схватила Рамзеса за руку в тот момент, когда он отворачивался от стеклянной витрины. Он чуть не сбил с ног парочку, загородившую ему дорогу. Мужчина буркнул что-то резкое, но Рамзес, казалось, ничего не слышал. Он рвался к выходу. Джулия бежала следом.
На улице он немного успокоился, глядя на автомобили и экипажи. Потом взял Джулию за руку, и они медленно побрели по тротуару. Остановились около стройки – там работала, урча, бетономешалка. Глухой стук машины эхом бился о каменные стены.
Горькая улыбка тронула губы Рамзеса.
Джулия остановила проезжавший мимо экипаж.
– Куда теперь? – спросила она. – Скажи, что ты хочешь увидеть?
Царь смотрел на нищенку, сгорбленную женщину в лохмотьях, в истоптанных башмаках, – та протягивала руку, прося милостыню.
– Нищая, – произнес Рамзес, глядя на нее. – Почему до сих пор есть бедные?
Они медленно ехали по булыжным мостовым. Веревки с бельем закрывали туманное серое небо. Дым печей стлался по улицам. Босоногие ребятишки с обветренными лицами оборачивались им вслед.
– Почему богатые люди не помогают бедным? Они такие же нищие, как крестьяне у меня на родине.
– Есть вещи, которые остаются неизменными, – сказала Джулия.
– А твой отец? Он был богат?
Она кивнула.
– Он создал огромную кораблестроительную компанию. Строил корабли, которые возят товары из Индии в Египет, из Египта в Англию и в Америку. Корабли, которые плавают по всему свету.
– Из-за этого богатства Генри пытался убить тебя – так же, как он убил твоего отца в усыпальнице?
Джулия смотрела прямо перед собой. Последние слова лишили ее самообладания. Этот день, это удивительное приключение вознесли ее до самых небес, теперь же она стремительно падала на землю. Генри убил отца. Она не могла выдавить ни слова.
Рамзес взял ее за руку.
– Этого богатства хватило бы на всех, – сказала Джулия напряженным голосом. – Хватило бы и мне, и Генри, и отцу Генри.
– И все-таки твой отец искал в Египте сокровища.
– Нет, он делал это не ради сокровищ! – Джулия гневно взглянула на фараона– Он искал свидетелей прошлого. Твои заметки значили для него гораздо больше, чем кольца на твоих пальцах. История, которую ты поведал, была для него настоящим сокровищем, как и разрисованный саркофаг, потому что это подлинник, свидетель эпохи.
– Археология, – сказал Рамзес.
– Да. – Джулия неожиданно для себя самой улыбнулась. – Мой отец не был осквернителем могил.
