– Рита, неси отцовскую одежду, – выдохнула Джулия. В любую минуту дверь могли выломать. – Поторопись! Дай его тапочки, рубаху, халат – все, что попадется под руку.
Рамзес задрал подбородок и прикрыл глаза. Казалось, он пьет солнечный свет. Джулия видела, как шевелятся на лбу завитки его волос. Похоже, волосы становятся гуще. Они на самом деле густеют.
Ну конечно! Только сейчас до Джулии дошло, что пробудило его от долгого сна. Солнце! Когда он боролся с Генри, он был еще очень слаб. Ему пришлось ползти к солнечному свету, чтобы обрести былую силу.
Снизу донесся крик:
– Полиция!
Рита прибежала с тапочками и ворохом одежды.
– Там еще репортеры, мисс, целая толпа репортеров, и Скотленд-Ярд, и ваш дядя Рэндольф…
– Да, я знаю. Иди вниз и скажи им, что мы дома, что мы просто не можем отодвинуть засов.
Джулия выбрала шелковый купальный халат, белую рубашку и повесила их на крючок. Дотронулась до плеча Рамзеса.
Он обернулся, и Джулию вновь поразила его искрящаяся обаянием улыбка.
– Британия, – тихо произнес он, вращая глазами слева направо, словно очерчивая взглядом то место, где они находились.
– Да, Британия, – подтвердила Джулия. Ей вдруг стало весело и легко, захотелось подурачиться. Она указала на ванну: – Lavare! – Кажется, это означает «купаться».
Рамзес кивнул, продолжая с интересом оглядывать все вокруг: краны, кафель, пар, вырывавшийся из длинной трубки. Затем посмотрел на одежду.
– Это для тебя, – пояснила Джулия, указывая на халат, а потом на Рамзеса. Как жаль, что она забыла латынь. – Одежда, – отчаявшись, пробормотала она.
И тут он расхохотался. Добродушно, снисходительно. И Джулия снова застыла в изумлении, глядя на его нежное, прекрасное лицо. Какие белые у него зубы, какая безупречная кожа, какой повелительный взор! Ну что ж, ведь он Рамзес Великий – разве нет? Если она будет думать об этом, то опять упадет в обморок.
Она шагнула к двери.
– Reste! Lavare! – попыталась Джулия его убедить, сопровождая слова умоляющим жестом, но тут Рамзес неожиданно схватил ее за руку.
Сердце у Джулии замерло.
– Генри, – тихо произнес Рамзес. Лицо его потемнело от гнева, но гнев был обращен не на нее.
Джулия перевела дыхание. Она слышала, как кричит Рита, призывая стоявших на улице прекратить стучать. Кто-то кричал ей в ответ.
– Не надо беспокоиться из-за Генри. Сейчас не надо. Будь уверен, я с ним разберусь.
Нет, он не поймет. Жестами Джулия велела ему подождать и медленно высвободила руку. Рамзес кивнул, отпуская. Она вышла, захлопнула дверь и помчалась по коридору и по лестнице.
