— Она меня не ценит, — жаловался Василий приятелю по прозвищу Самолет, с которым в последнее время стал задерживаться после работы, чтобы раздавить бутылочку доброго портвейна. — Думает, она главная. А кем она раньше была? Старой девой! Мне Жанка говорила: ты хоть переспи с ней, доставь девушке удовольствие… Но я как честный человек женился… А она говорит, что я зарабатываю мало. Я воровать не умею, меня дура-нянька воспитала в том плане, что воровать грешно. И наемным убийцей быть не хочу…
— И правильно! Наливай…
— Да… О чем я? — Василий разлил портвейн.
— О том, что ты убийцей быть не хочешь…
— Не хочу и не буду. Она такая вот фифочка — доктор наук, а я — дерьмо на палочке.
— Бросай ее…
— Не могу, я ее люблю. Только вот она этого не ценит….
Все чаще Василий задерживался после работы с Самолетом. Тому было две причины. Во-первых, Самолет мог часами слушать рассуждения Василия о мире, прогрессе и человечестве, во-вторых, Василия в последнее время тянуло домой все меньше.
— Опять с Самолетом надрался, — встречала его жена, отворяя дверь. — Сколько можно? Ты же сопьешься в конце концов — станешь алкоголиком.
— Ну и пусть. В конце концов, меня вылечат, возьмут на поруки. Общественность не бросит меня в беде.
— Тебя печень бросит в беде. Ты посмотри на себя — коричневый, как негр. У тебя, наверняка, цирроз.
— Ну и пусть цирроз. Пусть я умру. А над моей могилой Самолет споет несчастную песнь о том, что он не сокол и потому не летает, хоть и Самолет.
— Плевать мне на твоего Самолета. Ты о себе подумай.
А вскоре Самолет получил инвалидность по причине тяжелого инсульта. Теперь он не пил и почти не ел. Василий нашел другого собутыльника и часто не ночевал дома. Елена давно махнула на мужа рукой. Посуду не бьет, не дерется — и слава Богу.
— Ты заведи себе мужика, — говорила Жанна. — Еще ж молодая женщина…
Но Елена не слушала советов подружки.
Детей у Елены и Василия не было. Елена иногда жалела об этом, а иногда радовалась.
«Был бы у меня ребенок, — думала она, — что бы он видел? Вечно пьяного отца, который ночует под забором?»
Все чаще и чаще Елена ловила на себе жалеющие взгляды сотрудников кафедры и даже студентов. Все чаще задумывалась над предложением Жанны завести любовника. Но, к удивлению, желающих пофлиртовать было сколько угодно, а вот закрутить роман — ни одного.
Как-то после новогодней пьянки ее провожал домой доцент с соседней кафедры. (Василий в это время жил у матери, которая в очередной раз пыталась вытащить его из запоя.) Всю дорогу он нервно дышал, говорил о том, до какой степени его не понимает жена и какой он замечательный мужчина. И совсем было собрался войти с Еленой в подъезд, но вдруг о чем-то вспомнил, быстро распрощался и скорым шагом ушел в темноту.
