Ответа не последовало. С бьющимся сердцем я открыл дверь и заглянул в спальню. Вал лежала на широкой кровати.
– Вал!
Оставив дверь полуоткрытой, я быстро пересек комнату и остановился возле кровати. Меня передернуло при виде Вал: она страшно осунулась, черты лица заострились; пустой взгляд безжизненных глаз поверг меня в шок.
– Вал!
Она не пошевелилась, глаза все так же смотрели в одну точку. Каждая лишняя секунда, проведенная мною в этой комнате, была чревата опасными последствиями. В любой момент кто-то мог войти, а мне было нечем оправдать мой приход сюда.
Интересно, если я ввел ее в это состояние, щелкнув пальцами, то, может, удастся вернуть ее к жизни таким же способом? Вот ведь и Дайер говорил…
Но имею ли я право делать такие опыты?
– Вал!
Никакого ответа. Я коснулся ее руки. Реакция – ноль. Надо было решаться.
Подняв руку, я два раза щелкнул пальцами. Она отреагировала мгновенным конвульсивным движением. Глаза стали оживать, и женщина посмотрела на меня.
– Все хорошо, дорогая. Это я, Клэй.
Вжавшись в подушки, она вдруг затряслась, закрыв лицо руками.
– Вал! Очнись! Это я, Клэй.
Она отняла руки от лица. В ее глазах был ужас.
– Ты не Клэй! Я знаю, кто ты. Убирайся, дьявол!
Я отскочил к двери.
– Убирайся!
Ее голос сорвался на визг.
Подавленный и разбитый, я вышел в коридор и закрыл дверь. Прислонился к стене, чтобы подавить приступ тошноты. И вдруг понял, что потерял ее. Она стала путать меня с Видалем!
Как во сне, я спустился по лестнице и прошел к моей машине. Лишь посидев немного в ней и кое-как успокоившись, я немного пришел в себя. И тут в моем мозгу сформировалось твердое решение: надо убить Видаля! Другого пути нет.
Но вначале нужно раздобыть орудие.
Я остановился на углу Тэрипайк и Ист-стрит и, припарковав машину, двинулся пешком на север, направляясь в квартал Гарлем.
На протяжении всего пути меня сопровождали любопытные, настороженные или попросту враждебные взгляды. Не обращая на них внимания, я шел вперед, разыскивая какую-нибудь мелочную лавку.
Наконец на углу Сатерн-Бич я заметил то, что мне было нужно. Толкнув дверь, я вошел внутрь.
Меня сразу же обдало тяжелым запахом потных человеческих тел. У длинного прилавка толпились человек десять – пятнадцать цветных со свертками и узлами, в которых находился их жалкий скарб. Его-то они и собирались сбыть трем разбитным клеркам, стоявшим за прилавком с безразличным и надменным видом.
Наконец меня заметили, и какой-то чернокожий знаком предложил мне следовать за ним.
