– Перед взлетом вы внесете половину денег, то есть полтора миллиона долларов, в Национальный банк Мексики на имя Олсона. Остальное – после посадки.
Тот поерзал на стуле, достал носовой платок и начал обмахиваться.
– Это можно организовать.
– Можно или нельзя, вы это сделаете. Мы не взлетим, пока Берни не получит из банка подтверждения.
Кендрик пожал толстыми плечами. Я понял, несмотря на дежурную улыбку, что он уже ненавидит меня.
– Хорошо, дружочек. Будет сделано.
Помолчав, я сказал:
– Теперь вот что. Надо осмотреть посадочную полосу, где мы будем приземляться.
Мои слова застали его врасплох. Он замер, лицо залилось краской, а глаза из ледяных сделались каменными.
– Полосу… какую еще полосу?
– Посадочную полосу, – с обидным хладнокровием повторил я. – Мы хотим осмотреть ее.
– В этом нет нужды. Мы с Берни все обсудили.
– А теперь обсудите со мной. Где расположена полоса?
– В нескольких милях от Мериды.
– Кто ее строил?
– Мой клиент.
– Он умеет строить посадочные полосы?
Кендрик сдвинул набекрень свой рыжий парик, потом поправил его.
– Там полный порядок. Он знает, что делает. В эту полосу вложена уйма денег. Раз он доволен результатом, то и вам нечего волноваться.
– Вы так считаете? Неужели думаете, мы рискнем сажать десятимиллионный самолет на полосу, построенную кучкой мексиканцев? Мы что, больные? – Я подался вперед и гневно спросил: – Вы что-нибудь смыслите в посадочных полосах? Можно ведь загубить самолет. Помнишь, – обратился я к Берни, – как мы навернулись на полосе, которую строили вьетнамцы? Она просела, и произошла авария. Помнишь?
Это было чистое вранье, но Берни нашелся и подыграл:
– Верно, верно.
Я снова повернулся к Кендрику:
– Эти трое заняты на работе, а я – вольная птица. Вот я и проверю полосу… организуйте это.
Кендрик облизнул губы.
– Я поговорю со своим клиентом. Вдруг он будет против.
– Тем хуже. Пока я не проверю полосу, самолета ему не видать.
– Я подумаю, как это устроить. – Он помолчал, пристально вглядываясь мне в лицо. – Какие еще трудности, дружочек?
Я широко улыбнулся:
– Никаких, теперь все мои трудности стали вашими.
Кендрик встал:
– Тогда я побегу. – Он приподнял парик и поклонился Пэм: – Счастливо оставаться, мои милые, – и обогнул стол, но задержался и взглянул на Берни: – Смышленого парня ты откопал, Берни… смотри, как бы он не оказался чересчур смышленым. – И с этими словами проковылял вниз по лестнице к черно-желтому «кадиллаку» и был таков.
Я закурил сигарету.
