Кендрик закрыл глаза и стал похож на престарелого дельфина, уставшего от жизни.
– Возможно, дружочек, но думаю, ваша персона вызовет у них более живой интерес. – По-прежнему не открывая глаз, он поправил парик. – Однако оставим в покое полицию. Это неприятная тема. Есть возможность заработать, ваша доля составит четверть миллиона. Вам следует переговорить с Берни, а отказаться всегда успеете. Коли не пожелаете, сядете в самолет и полетите обратно в свой городишко, будете там всю оставшуюся жизнь кое-как сводить концы с концами. Это, конечно, ваше право, но, с другой стороны, можете присоединиться к нам и разбогатеть.
Я закурил сигарету.
– Я переговорю с Берни.
Дальше мы ехали молча, пока «кадиллак» не остановился у «Л'Эспандона», где нас поджидали Пэм и де Марни.
Когда я вылез из машины, Кендрик сказал:
– Надеюсь, дружочек, будем работать вместе. Я верю в вас.
Я смерил его взглядом:
– На взаимность не рассчитывайте. – Пэм уже направилась к своей малолитражке, и я пошел следом.
– Ты тоже в этом замешана? – спросил я, когда мы скрючились в тесном автомобильчике.
– У тебя был разговор с Клодом?
– Сама знаешь. Это ведь ты меня подставила ему, не так ли? Я спрашиваю: ты тоже в этом замешана?
Пэм завела машину и помчалась в сторону аэродрома.
– Поговори лучше с Берни.
– Это не ответ на мой вопрос, а я требую ответа.
Она пожала плечами:
– Да, замешана. Берни все объяснит.
– Если он и дальше так поведет дело, то я умываю руки.
Она искоса бросила на меня колючий взгляд.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Это же откровенная липа: устроили меня на липовую работу, подложили мне тебя, потом подставили меня этому жирному чучелу. Это все Берни придумал?
– А ты все-таки заинтересовался?
– Деньгами заинтересовался, но если оставить деньги в стороне – а меня еще надо убедить в том, что их можно заработать, – то пока что ваша операция – фуфло.
– Ты должен поговорить с Берни.
– Еще как должен.
Остаток пути проехали молча, а когда остановились у моего коттеджа, Пэм обворожительно улыбнулась:
– Джек, проведем ночь вместе. – Она было открыла дверцу, но я удержал ее:
– Нет. Ты девушка Берни… забыла?
У нее был такой вид, словно она вот-вот вцепится мне в волосы. Я выдержал ее взгляд, и она отвела глаза, потом я выбрался из машины и пошел к себе.
Когда Тим О'Брайен вышел из дверей своего домика, я сидел на крыльце и прихлебывал кофе. При виде меня Тим удивился – было всего без четверти семь.
– Ранняя пташка.
– Решил поехать на полосу, – объяснил я и допил кофе. – Буду рад, если найдешь мне какую-нибудь работу.
