Разумеется, женщины должны были интересоваться им – его внешность и способность делать деньги, казалось бы, из воздуха не могли не привлекать их. Дженни, вероятно, догадывалась о причинах разлада в семье сына, хотя никто ничего не говорил ей, поэтому она старалась проводить больше времени с Алекс, ненавязчиво оказывая ей моральную поддержку. Александра была благодарна свекрови, с грустью признавая, что Дженни оказалась ее единственным другом в этом неожиданно ставшем враждебным мире.
Но все это лишь усиливало ее смятение, недовольство собой, раздражение по поводу своей никчемности, которую она вдруг осознала. Ее дом – предмет ее гордости – теперь перестал радовать ее. Он был хорош для нее, но не для Дейва. Его жизненный успех подразумевал, что он заслуживал чего-то более внушительного – того, что отражало бы его благополучие. Алекс терзала себя воспоминаниями о том, как он несколько раз пытался уговорить ее переехать в более просторный и дорогой дом. И лишь теперь, взглянув на жизнь мужа с другой стороны, она начала понимать, почему он хотел этого. Неудивительно, что он никогда не приглашал домой своих коллег – должно быть, он просто стыдился того места, где жил!
Она злилась и на Дэйва за то, что он никогда не позволял ей войти в тот мир, который окружал его за пределами их дома. Может быть, она, глупа девчонка, и виновата в том, что совершенно не изменилась за последние семь долгих лет. Но он caм способствовал этому, пряча ее от всех как не соответствующую его облику элегантного преуспевающего бизнесмена.
Злость переходила в обиду, обида – в раздражение. Алекс стала вспыльчивой и несдержанной, неожиданно срываясь как раз тогда, когда окружающие старались быть внимательными и осторожными.
Что ты представляешь из себя, Алекс? – спросила она себя однажды вечером. Дэйв задерживался на работе. Это, наверное, было вызвано необходимостью. Вот уже несколько недель он возвращался домой ровно в шесть тридцать. Но Алекс нервничала из-за его отсутствия. Она хотела, чтобы он был дома, его присутствие поддерживало хоть как-то ее душевное равновесие. Ты не имеешь права обвинять во всем случившемся только его, сказала она себе. Ты существовала в каком-то забытьи. Была настолько погружена в свой маленький уютный мирок, что даже ни разу не поинтересовалась, какова жизнь Дэйва за пределами этого мирка! Ты знала, что он присутствует на деловых обедах. Вращается в определенных кругах, чтобы быть в курсе событий. Но тебе ни разу не пришло в голову поинтересоваться, должна ли ты находиться рядом с ним, помогать ему и поддерживать его! Ты даже не знала, что его дело с Харви закончилось, пока Мэнди не сказала тебе! Ты вообще услышала о существовании Харви только потому, что однажды, когда ты стала жаловаться свекрови на то, что почти не видишь мужа, та вступилась за него: «Он занят этими делами с Харви! Разве ты не знала, как это для него важно?»
