– Да, полагаю, что это вполне возможно, – наконец, проговорил Роан. – Ваш отец в высшей степени… неосмотрительный игрок, – добавил он с деланным безразличием.
– Мне известно, что представляет собой мой отец, милорд, – холодно возразила Морайя, стараясь сохранить спокойствие. Роан не должен догадываться, каково ей думать об утрате Уикема и выслушивать злобные слова об отце, пусть даже и совершившем ошибки. Морайя стиснула пальцы, глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и тут с яростью заметила, что его глаза снова задержались на ее груди. Тесная одежда едва сходилась на ней, и девушка чуть не прикрыла грудь руками. Нет, она не доставит Роану удовольствия, не покажет, что его взгляд приводит ее в замешательство. Смятенная Морайя покраснела, и уже не в первый раз.
Этот невыносимый человек рассматривал ее беззастенчиво и оскорбительно. Но таких поразительных глаз она никогда еще не видела. Их цвет был то холодным, как зимнее небо, то теплым, напоминающим спокойное море. Сейчас эти темно-голубые глаза смущали девушку, вызывая какое-то странное ощущение внизу живота.
Роан смотрел на Морайю так насмешливо, словно заметил, какое произвел на нее впечатление. Скрестив ноги, он откинулся на спинку кресла.
– Продолжайте, мисс Лэндон, прошу вас. Вы остановились на том, что знаете… э-э… каков ваш отец.
Почему Морайю не покидало ощущение, будто он мысленно раздевает ее? Раз-другой она видела, как мужчины таким же оценивающим взглядом посматривали на горничных в сельской гостинице. «Как он смеет! Этот человек невероятно груб и бесцеремонен! Он и его высокомерный дворецкий, несомненно, стоят друг друга», – подумала Морайя.
– Да, я знаю, каков он, милорд, – проговорила она. – Но вы-то этого не знаете. Вы считаете его мотом. Но он, кроме того, очень заботливый и любящий отец.
Виконт окаменел. Он потерял своего любящего отца в возрасте восьми лет.
– И ваш отец проявляет свою любовь, проигрывая в карты решительно все, вплоть до крыши над головой? – язвительно спросил Роан.
Морайя побледнела. Ее охватила горечь от грубой бестактности его слов, но она не опустила глаз. Девушка решила, что не позволит ему ни запугать, ни разозлить себя, ибо это разрушило бы ее планы. Впрочем, она редко теряла контроль над собой, а уж ему и подавно не доставит такого удовольствия. Стиснув пальцы еще крепче, Морайя твердо сказала:
– Я пришла сюда не для того, чтобы обсуждать действия отца или минувшие события. Что случилось, то случилось. Теперь я обязана смотреть в будущее.
