Но покой возвращается, он всегда возвращается с течением времени. Я ни к кому не обратилась, не считая – мысленно – Максима Дюферейн-Шотеля, потому что мне надо было воззвать к тому, о ком я больше всего сожалею, и Брага, моего друга Брага, мою «скорую помощь», которую вызывают при несчастном случае, мой черепаший панцирь, который предохраняет меня от ударов. Но один из них мечется по белу свету, стараясь выжить, а другой нашёл себе жену, и я от него отреклась.
Покой всегда возвращается, лишь бы платить за него не скупясь. Всякий раз я плачу, или отступаюсь, или сдаю позиции. Небольшая прогулка по городу и вслед за тем рано утром – отъезд, невыносимый по чувству тревоги и какой-то унылости. Такая реакция уже вошла в привычку, я прибегаю к ней, как к некоему очищению, кстати и некстати. Вот например: Жан и Майя ссорятся, Массо ещё больше усложняет ситуацию, и я срываюсь с места и тут же уезжаю. Браг просит меня остаться в Женеве, но мадемуазель Карменсите это, видите ли, не по нраву, да и меня раздражает присутствие мадемуазель Карменситы. Всё очень просто – я уеду. Это очень удобный выход, особенно для других, которым не приходится трогаться с места.
…Да, я рассуждаю очень разумно и о тех, и о других, и о самой себе, у меня нет недостатка здравого смысла. Но вот зато у меня не хватает легкомыслия, я всё понимаю всерьёз, как старые девы. Внимание Одинокого Господина мне в тягость, равнодушие Брага я превращаю в драму, а из-за минутного чувственного порыва Жана я уже, чёрт меня подери, решила, что он швыряет к моим ногам свою жизнь.
Три белых лебедя отдыхают у набережной, однако они не спят: я вижу, как они слегка сгибают и разгибают свои шеи и плавают, не сдвигаясь с места, по еле колышущейся, рябой, отливающей тусклым золотом воде. Интересно, когда они спят?.. Этот пейзаж с чёрной водой и гирляндами фонарей мне мил, потому что он мне уже давно знаком, стал почти родным. Покидая его, я поеду искать другую столь же знакомую декорацию, где церковный шпиль, профиль горы, даже просто оживлённая улица и приветливое лицо хозяина гостиницы, который обратился бы ко мне по имени, дадут мне хоть на час иллюзию того, что я не приехала, но вернулась.
Омнибус отъезжает от гостиницы через полчаса. Верная своим старым привычкам, я заранее уложила и замкнула оба своих чемодана и дорожную сумку, чтобы не портить себе удовольствия и спокойно позавтракать, методично намазывая масло на хлеб и выскребая мёд из горшочка. Озеро сегодня цвета больного жемчуга, ещё бледнее, чем небо, в котором вот-вот сквозь густую дымку пробьётся солнце. Удачное утро для отъезда…
