Я прошла за ним в комнату, заставленную картонными коробками, декоративными изделиями и каким-то железным хламом.
Госпожа Михори точно описала мне то, что желает приобрести, так что я достала ее рисунок, чтобы поточнее сравнить его с тансу. Она искала исключительно касанэ — так называемый «невестин комод» — с двумя отделениями, по два ящика в каждом, и хотела, чтобы дерево было самого высшего качества и чтобы тансу украшали черепашки — традиционные символы удачи, которые часто изображал мастера с острова Садо в Ягате. Металл на тансу потемнел, но не настолько, чтобы изделие выглядело очень старым. По виду гвоздей с необычными шляпками можно было заключить, что они изготовлены в середине девятнадцатого столетия.
— Вы разбираетесь в мебели, — уважительно сказал господин Сакай, наблюдая, как внимательно я изучаю каждый ящик и гвоздь.
Ящики тоже оказались в прекрасном состоянии — никаких царапин или дефектов. В свое время, путешествуя по разным магазинам, я удивлялась, как плохо иногда сохраняются тансу внутри — их просто сжирают жуки. А эти пахнущие свежестью кедровые ящики были старыми, но прекрасно сохранившимися, что заставило меня вздохнуть свободнее.
— Вы полировали тансу? — спросила я.
— Конечно, нет! — воскликнул господин Сакай. — У меня маленький бизнес, так что я просто покупаю эти вещи и как можно быстрее их перепродаю.
На тансу не было цены. Но, будто услышав мой невысказанный вопрос, господин Сакай произнес:
— У пожилого хозяина тансу финансовые проблемы, так что он готов продать его по вполне умеренной цене — один миллион и пятьсот тысяч иен.
Он просил немногим больше двенадцати тысяч долларов, что было вполне нормально. Но, как говорится, поторговаться сам бог велел.
— Да-а, — протянула я, — а нельзя ли как-нибудь снизить цену? Это несколько превышает сумму, на которую я рассчитывала.
— Хм, вы ведь из Токио приехали? — задумался Сакай-сан, изучая меня, и я понадеялась, что место моего жительства не слишком скажется на цене. — Я могу включить в эту сумму стоимость доставки.
— Хорошо, — согласилась я, — только сначала мне надо позвонить матери.
Никто не обязан был знать, что я покупаю тансу для клиента, особенно сейчас, когда торговец включал доставку в основную стоимость. Он согласился подождать, и я побежала к машине. Молодой человек с выбритыми на макушке волосами в костюме из искусственного шелка цвета лайма стоял на улице, пристально рассматривая мою разбитую фару. Японцы всегда переживают за других, поэтому я улыбнулась ему и кивнула, показывая, что знаю о повреждении.
