Почтенная госпожа О-сан обрела пробуждение под руководстом дзэнского наставника Тэцумона. Когда великий наставник Хакуин прибыл в ее провинцию, О-сан отправилась на встречу с ним.
Чтобы проверить женщину, Хакуин спросил ее о "хлопках одной рукой". О-сан быстро пробормотала стихотворение:
Чем слушать
Хлопки одной рукой Хакуина,
Хлопни обеими руками -
И все дела!
Когда О-сан была уже смертельно больна, у постели собрались ее дети, чтобы услышать прощальные слова матери. О-сан улыбнулась и пропела такие стихи:
В этом мире,
Где слова не задерживаются дольше,
Чем роса на листьях,
Что еще мне сказать
Для будущих поколений?
Госю пришел к дзэнскому наставнику Юи-э и сказал: "Многие годы я практиковал дзэн, но так и не преуспел. Прошу вас, укажите мне дорогу".
"В практиковании дзэн нет никакой хитрости. Нужно лишь освободиться от рождения и смерти", - ответил наставник.
"Как же вырваться из круга рождения и смерти к свободе?" - спросил Госю.
"Каждая мелькающая в твоем сознании мысль есть рождение и смерть", - повысив голос, произнес Юи-э.
И тут Госю испытал невиданный прежде восторг, почувствовав себя так, словно он сбросил с себя непосильную ношу.
Уммон начал изучать конфуцианские каноны и священные тексты, когда ему было четырнадцать или пятнадцать лет. Однако в возрасте двадцати двух лет настроения его изменились. "Даже если я прочту все имеющиеся книги, будь то сочинения о сокровенном знании или тексты, понятные всем, какая от всего этого будет польза, когда жизнь встретится со смертью?" - думал он.
После этого он убрал свои книги и забросил учебу. Потом Уммон пришел к дзэнскому наставнику, который стал учить его сосредоточению над коаном.
Уммон запротестовал: "Я не хочу сосредотачиваться на коанах. Только познав для себя состояние совершенной смерти и полного прекращения, превратившись в горсть пепла, я смогу избавиться от сомнений. Что происходит в русле повседневных забот? Это там? Или нет? Пока я так спрашиваю себя, этого достаточно".
"Если будешь поступать подобным образом, станешь отступником", - сказал Дзэнский наставник
"Даже если я стану отступником, эту цену можно заплатить зато, чтобы обрести безмятежность сознания", - возразил Уммон. Ив течение последующих двух лет Уммон продолжал полностью отдаваться медитации.
