– Я помню.
– В доме была великолепная лестница, винтовая. Она начиналась возле витражного окна – истинный шедевр, которым Генри Хауард мог справедливо гордиться. А у самого ее основания, внутри лестничного колодца, – ты только представь себе! – стоял огромный туалетный столик, принадлежавший моей матери. И она сидела в холле и расчесывала волосы. Стоит мне только вспомнить об этом, и у меня тут же начинает болеть голова! Точнее, начинала болеть, пока я был жив. Поистине трагическая картина! Несмотря на то, что я видел ее с детства практически каждый день, я так и не смог избавиться от ощущения ужасного несоответствия: пожилая женщина с темными волосами, сидящая за мраморным, украшенным филигранью туалетным столиком с зеркалами и канделябрами, никак не увязывалась в моем воображении с парадным, торжественным холлом.
– А жильцы с этим мирились?
– Конечно, потому что дом был забит под завяз–ку. Старый мистер Бридли жил в помещении, некогда служившем террасой для слуг; слепая мисс Стентон обитала в бывшей «обморочной» комнатушке наверху; еще четыре комнаты переоборудовали для жильцов в задней части дома, там, где раньше жили слуги. Я по натуре очень чувствителен к любому беспорядку. По мне, все должно быть устроено либо идеально, либо вообще никак – вроде полнейшего хаоса в той квартире, где ты меня убил.
– Понимаю.
– Но если бы мне довелось вновь поселиться в том доме… Впрочем, это не важно. Я лишь хотел объ–яснить, что люблю порядок, и в молодости всегда о нем мечтал. Мне хотелось быть своего рода святым – точнее говоря, мирским святым. Однако вернемся к книгам.
– Продолжай.
– Я бросился к лежавшим на столе книгам. Одна из них имела даже собственный футляр. Я.был покорен и очарован миниатюрными иллюстрациями. В ту ночь я изучал страницу за страницей, мечтая о том, чтобы впоследствии получить возможность возвращаться к ним снова и снова Естественно, что латынь, на которой эти книги были написаны, я прочесть не мог.
– Слишком плотный текст и изощренное написание букв.
– Надо же, тебе и это известно!
– Полагаю, мы делаем немало удивительных открытий относительно друг друга. Однако продолжай.
– Всю неделю я самым тщательным образом рас–сматривал книги. Ради них даже пропускал школу. Там было ужасно скучно. Тем более что я сильно опе–режал в учебе своих одноклассников и жаждал совер–шить нечто совершенно необыкновенное – какое-нибудь дерзкое преступление, например.
– Ну да. Либо святой, либо преступник.
