Все, хватит об этом. Приключение осталось в про–шлом. Я чувствовал себя лучше, гораздо лучше, чем во время беседы с Дэвидом. И правильно сделал, что все-таки вернулся обратно в квартиру и еще раз взглянул на ужасную статую из черного гранита.
Оставалась только одна проблема: мне казалось, что я буквально пропитан запахом Роджера. Роджер… До определенного момента он оставался для меня бе–зымянным – «жертвой», не более. Однако теперь я называл его Роджером. Это что, свидетельство пробу–дившейся любви к нему? Роджер, так его называла Дора, а еще – папочкой, Роже, просто отцом… «До–рогая, это Роже, – говорил он, звоня ей из Стамбула. – Ты можешь приехать во Флориду? Всего на несколько дней. Мне нужно поговорить с тобой…»
Я вытащил фальшивый паспорт. Ветер был обжи–гающе-холодным, снег больше не падал, а тот, что ле–жал на земле, постепенно превращался в твердую корку. Ни один смертный не стал бы сейчас сидеть вот так, в узком пустом проеме церковной двери, но мне здесь нравилось.
Я принялся изучать его документы. Бумаг было не–сколько, и все поддельные, смысл и содержание неко–торых я даже не понял. Египетская виза. Конечно, от–туда он тоже возил контрабанду. Винкен… Фамилия вызвала у меня улыбку – еще бы: слыша ее, смеются даже маленькие дети. Винкен, Блинкен и Нод… Это же из детских стишков, если я не ошибаюсь.
Я разорвал документы на мелкие кусочки, порыв ветра тут же подхватил их с моей ладони, и они закру–жились над могильными камнями маленького цер–ковного кладбища, а потом медленно осели на землю. Словно пепел. Я как будто выполнил последний долг, кремировал его личность и развеял прах по ветру.
Меня одолевала усталость. Кровь переполняла со–суды. Вполне удовлетворенный содеянным, я сожалел о своем прежнем глупом поведении и стыдился стра–ха, который испытывал при разговоре с Дэвидом. Он наверняка решил, что я свихнулся. Но что удалось мне выяснить? Только то, что существо, которое следило за мной, не имело намерения защитить Роджера, помешать мне сделать его своей жертвой, точнее, оно вообще не имело отношения к Роджеру. Но разве я не знал этого прежде? И разве я мог быть уверен, что оно исчезло навсегда?
Пока можно было сделать лишь один вывод: это существо само выбирало момент появления – вне всякой зависимости от моих поступков.
Какая все же очаровательная церквушка. Наряд–ная, изысканно украшенная, она представляла собой бесценное произведение архитектуры и совершенно не сочеталась с окружающей застройкой Нижнего Манхэттена. Впрочем, говорить о какой-либо сочета–емости в городе, где перемешались все стили, где готика тесно соседствует с модерном, а древность – с ультрасовременностью, давно уже не приходится. Я про–чел надпись на ближайшем указателе: Уолл-стрит.
