Вход в это святилище, по обычаю, дозволен только са ́ мому почтенному из правоверных горцев, — такому, который, усердно совершая все намазы, протер своими коленями не один коврик-намазник.
В ауле Кубачи, в котором около четырех тысяч жителей, почти в каждой семье есть мастер-златокузнец. А вот приверженцев веры в последнее десятилетие очень даже поубавилось. Поэтому и тропа в усыпальницу шейха густо заросла высокой травой. А чтобы не лазили сюда ребятишки, родители пугают их тем, что в усыпальнице будто бы водятся ядовитые змеи и шайтан. Даже днем не услышишь тут ребячьих голосов. Зато голубям раздолье. Они в усыпальнице полные хозяева.
Но мы, кажется, немного увлеклись, а рассказ наш не об этом строении, хотя во многом с ним связан.
Речь пойдет о девочке по имени Култу ́ м.
Вон она притаилась за усыпальницей, в пестреньком ситцевом платьице. Не по годам высокая и сильная, Култум кажется значительно старше своих одиннадцати лет.
Большое горе легло сегодня на неокрепшие плечи девочки. Она плачет и все смотрит туда, где люди в высоких каракулевых папахах хоронят ее отца — златокузнеца Бахму ́ да.
Все молчат, ничем не нарушают покой умершего.
Отдавая последний долг своему внезапно скончавшемуся другу, люди, как бы придавленные печалью, поникшие, стоят вокруг могильного холмика.
Умер мастер... Единственный мужчина в семье и в роду Икба ́ ла. Осиротели его молодая жена Би ́ ка и дочка Култум. Ушел из жизни мастер, но сельчане никогда не забудут этого доброго человека.
Обряд окончен. Тот, кто старше и, видимо, почтеннее других, — седобородый и седоусый — прочитал несколько глав из Корана, после чего все стали расходиться.
Култум осталась на кладбище одна.
Бросилась она к могиле отца, охватила своими ручонками сырой, холодный холмик и горько-горько зарыдала...
Уже и слезы иссякли, а девочка все не поднималась. Она не могла поверить тому, что никогда больше ее отец, самый дорогой и близкий ей человек, не будет с ней.
А как хорошо им бывало вдвоем...
Когда Култум наконец вернулась домой, она застала там всех друзей отца, которые раньше охотно собирались вечерами в их сакле покоротать время в беседах за чаркой доброго вина.
Сегодня они пришли выразить свое соболезнование вдове.
Горцы скупы на выражения своих чувств, но сейчас на глазах у многих слезы. Бахмуд был сердечным, хорошим человеком, и все очень жалели о нем.
Появления Култум никто не заметил. Все комнаты сакли были полны народа, но девочка чувствовала себя совсем одинокой. Никто не утешил ее, не приласкал, будто маленькое сердце не могло вместить такого же большого горя, как сердце взрослого.
