– Пока двигаться.
Она взглянула на часы: было немногим больше четырех. Тесса потянулась, зевнула и поднялась, стряхивая песок.
Момар встал раньше и уже варил кофе. Он принес две дымящиеся чашки, и они с наслаждением выпили ароматный напиток. Закурив сигарету, Гирланд решил, что Тесса, несмотря на усталость и почти бессонную ночь, очень привлекательна…
Вскоре машина снова запрыгала по ухабам и корням, углубляясь все дальше и дальше в заросли.
Через несколько километров они увидели вдали большую деревню, окруженную оградой из бамбука и соломы. Пожилой африканец в синем безразличным взглядом проводил проехавший автомобиль.
– И часто тебе приходится ездить по такой дороге? – спросил Гирланд.
– Нет. С тех пор как я приехала, я была в Диорбеле только два раза: ездила за продуктами и другими необходимыми вещами.
Они проехали еще около пятидесяти километров и еще четыре раза увязали в песке. Солнце стояло высоко, и возня с машиной измотала их вконец. Гирланд был благодарен Тессе за ее предусмотрительность – два больших термоса с соком, без преувеличения, спасли их от мучительной жажды.
– Осталось пять километров, – неожиданно сказала Тесса, объезжая очередные заросли. Вскоре замелькали бамбуковые и тростниковые хижины.
– Приехали! – Тесса устало прикрыла глаза и тут же встрепенулась. – Спрячем машину под тем большим стогом сена… А это дом Момара.
Машина подъехала к жалкой лачуге, и из ворот вышли три улыбающихся африканца, окруженные стайкой курчавых ребятишек. Тесса всем пожала руки. Гирланд, улыбаясь, последовал ее примеру. Момар дал распоряжение разгрузить машину и замаскировать ее сеном.
Гирланд пошел за Тессой. Слева от них на открытом месте стояли две хижины. Вокруг них валялись ржавые консервные банки и другой мусор. Справа, немного в стороне, стояла хижина побольше. Из меньшего жилища показались две молоденькие африканки и, хихикая, убежали куда-то. Гирланд, устроившись в тени, наблюдал, как Тесса подошла к большой хижине и скрылась в ней. Через некоторое время она вышла и махнула ему рукой. Он встал, чувствуя растущее волнение. Подходила долгожданная минута встречи с Робертом Кейри!
– Входите, – сказала Тесса, – он ждет вас.
Прошла минута, прежде чем глаза его освоились с полумраком хижины. При свете, проникающем только через соломенную крышу, он увидел человека, сидевшего на низком сооружении типа носилок – очевидно, оно служило кроватью. Перед ним вместо стола стоял перевернутый сундук. Гирланд замер, пристально вглядываясь в этого человека. На Кейри была залатанная тропическая рубашка, слишком просторная для этого исхудавшего, костлявого тела, и грязные брюки цвета хаки. Мертвенно-зеленоватая кожа лица казалась прозрачной. Заострившийся крючковатый нос цвета слоновой кости был слишком велик для этого мертвого лица. И только угольки лихорадочно блестевших, ввалившихся глаз, не желавших сдаваться, свидетельствовали, что жизнь еще теплится в этом теле.
