– По твоей милости я все это время думал, что он твой любовник. Потом ты перешла на его сторону! Но он практически обречен. Нет такой страны, которая не добивалась бы его ареста. Я не могу его освободить. Не имею права. Но если бы даже имел, все равно не простил бы.
– Я никогда не говорила, что он мой любовник. Ты сам так решил.
– Ты не сочла нужным прояснить истинную природу ваших отношений. Тебе нравилось вызывать во мне необузданную ревность?
Проглотив слезы, Аланис приняла неотвратимую правду, они были не просто любовниками, они любили друг друга. Не солнце и не свобода ждали ее здесь, а сердечная мука. Слава Богу, она взяла инициативу в свои руки и сама приехала сюда. Не сделай она этого, то понапрасну потратила бы годы, сидя в ожидании, когда Лукас вернется и женится на ней. Но почему ей так больно?
Дверь открылась.
– Аланис, ты! – воскликнул Лукас в замешательстве. – Я как раз хотел найти тебя и… Можно Джасмин взглянуть на своего брата в твоих покоях, а мы с тобой пока побеседуем у меня в кабинете?
– Разумеется, – холодно ответила Аланис. – Он ее брат. Надеюсь, выставленная тобой охрана ее пропустит. У меня такое ощущение, будто я живу в тюрьме.
– До тех пор, пока желаешь выхаживать в своей спальне опасного преступника, тебя будут окружать солдаты для твоей же безопасности.
Так мог рассуждать либо лицемер, либо идиот.
– Ты считаешь необходимым охранять меня от раненого, который едва в состоянии открыть глаза?
– Да. – Проводив Джасмин до лестницы, Лукас пригласил Аланис в кабинет. – Сегодня утром прибыл «Розовый берилл», – объявил Лукас, закрывая за ними двери. Он усадил Аланис в кресло у своего стола, а сам занял свое рабочее место. – У меня был долгий разговор с капитаном Макги. Разрушения и жестокость – вот что оставляет за собой твой пират, и все же ты покровительствуешь ему. Что я должен думать, Аланис? Что скажу твоему деду?
– Интересный вопрос, – ответила Аланис мрачно.
– Ситуация зашла слишком далеко. Я не потерплю подобного своенравия.
– Ты изменился. Вчера мне показалось, что Ямайка исправила тебя. Но теперь вижу, что ошиблась. Три года мы не виделись, но ты даже не улыбнулся, увидев меня. Если хочешь, чтобы я уехала, так и скажи.
– Мой отец просил что-нибудь передать?
– Когда в последний раз я видела графа, он пребывал в добром здравии. Шлет тебе наилучшие пожелания.
– Спасибо. Мы не слишком хорошо расстались, когда я покидал Англию. Он сказал, что я его единственный наследник, что он не хочет мною рисковать и уж если я настаиваю на своем участии в войне, то должен делать это рядом с Мальборо. Он считает меня плохим наследником и успокаивает себя лишь тем, что его внуки будут наполовину Делламорами.
