– Ни слова, пока она не оставит нас в покое, договорились? Потерпите немного. Пусть она уйдет, тогда и дадите волю своему возмущению. Можете кричать на меня, как базарная торговка, – только не вздумайте делать это сейчас. Я не потерплю, чтобы вы уронили свое достоинство перед моей старой экономкой, – угрожающе проговорил он.
Эвис с негодованием вырвала свою руку, которую он сжал так, что у нее едва не хрустнули суставы пальцев.
– Очень хорошо, милорд, – чопорно прошептала она. – Но как только она уйдет… уж мне найдется что вам сказать, поверьте!
– Ничуть в этом не сомневаюсь, – скривился Бэннинг, окинув ее с ног до головы оценивающим взглядом. – Только умоляю вас, когда будете переодеваться к ужину, выберите что-нибудь менее… строгое, хорошо?
Менее строгое? Ну что ж, она ему покажет «менее строгое», хмыкнула про себя Эвис, заранее предвкушая, какое удовольствие она получит, когда спустится к ужину и увидит выражение его лица. Она привезла с собой не так уж много платьев, включая и то изумрудно-зеленое, которое вызвало у него такое восхищение. Однако за свою дерзость он заслуживает хорошего щелчка по носу. Дождавшись, когда Бэннинг уйдет, Эвис извлекла из саквояжа домашнее платье унылого коричневого цвета с длинными рукавами, бросилась к зеркалу и приложила его к себе. То, что надо, удовлетворенно хихикнула она.
Дожидаясь, когда мистер Хатауэй принесет наверх горячую воду для ванны, она подошла к открытому окну и с наслаждением вдохнула полной грудью – в отличие от шумного Лондона с его смогом здесь был такой кристально-чистый воздух, что его хотелось пить большими глотками, точно родниковую воду. Как только летняя жара накрывала столицу, вонь от нечистот, выливаемых в сточные канавы, становилась нестерпимой.
– Миледи, я принес вам ванну.
Распахнув дверь, из-за которой прозвучал мужской голос, Эвис увидела перед собой мужчину, которому, судя по седым волосам, вероятно, давно уже перевалило за шестьдесят, однако благодаря широким плечам и прямой спине он выглядел намного моложе своих лет.
– Мистер Хатауэй?
– Я самый и есть, – добродушно закивал он, снимая с плеча блестящую медную ванну и ставя ее на пол. – Подождите пару минут, хорошо? Будет вам и горячая вода.
– Благодарю.
Пока мистер Хатауэй споро таскал в ее комнату одно ведро за другим, Эвис задумчиво разглядывала лежавшее на постели платье. Выглядело оно на редкость убого. Обычно она надевала его, только когда усаживалась писать. Но сейчас, разглядывая его, Эвис решительно поджала губы: будь что будет, но она должна с самого начала дать ему понять, что она не станет беспрекословно выполнять все его пожелания. Она не из тех женщин, которые только рады ублажать этого самонадеянного наглеца!
