– Прошу прощения, мэм, – пробормотал он.
Эвис попыталась отвернуться, но безуспешно. Мистер Оуэне бросил на нее быстрый взгляд.
– Сегодня на ужин свежая рыба, милорд. Треска. Надеюсь, она придется вам по вкусу.
– Достаточно, мистер Оуэне.
Поняв намек, хозяин засуетился, сунул под мышку пустой поднос и засеменил к двери.
– Доброй ночи, милорд, – пробормотал он, плотно прикрыв за собой дверь.
– Мне очень жаль, что так получилось, – тихо сказал Бэннинг, едва его шаги стихли в коридоре.
– Все это было ужасной ошибкой, – покачала головой Эвис. – Сначала виконт Сомертон, и вот теперь это… Знаете, мне кажется, будет лучше, если мы выбросим из головы наш безумный план и вернемся в Лондон.
– Эвис, мы не можем этого сделать, – терпеливо сказал Бэннинг.
Она резко повернулась, отодвинувшись от окна, и он, заметив блеск в ее глазах, тут же понял, что Эвис едва сдерживает гнев.
– Конечно! – с едкой иронией в голосе бросила она. – Ведь тогда вы приметесь рассказывать всем и каждому, что я самая обыкновенная ш… шлюха! – Было заметно, что она вот-вот расплачется.
– Ш-ш-ш… не смейте так говорить!
Бэннинг подошел к ней и обхватил руками ее лицо. Имея дело с Эвис, нельзя торопиться и подгонять события, напомнил он себе. Придвинувшись поближе, он медленно наклонил голову и заглянул ей в глаза. Губы его приблизились к ее губам, его дыхание смешалось с ее собственным, но прежде чем он успел поцеловать ее – что он, собственно, и собирался сделать, – Эвис неожиданно вырвалась и оттолкнула его в сторону.
– Может быть, мы все-таки поедим? – ехидно поинтересовалась она.
Шумно выдохнув, Бэннинг с трудом подавил раздражение и уселся за стол, благоразумно отодвинувшись от Эвис подальше. Пока они ели, он краем глаза поглядывал на нее, ловя каждое ее движение, и за это короткое время узнал больше о ней, чем за все эти годы. Она с аппетитом съела рыбу, едва пригубила вино и принялась гонять по тарелке горох, ковырялась, ковырялась, да так ничего и не тронула. При этом она почти все время молчала. Либо вообще не любила разговаривать за столом, либо все еще дулась на него. Зная, какое прекрасное воспитание она получила, Бэннингу ничего не оставалось, как признать, что Эвис скорее всего не испытывает ни малейшего желания общаться с ним.
– Расскажите мне о вашем детстве, – внезапно попросил он. Эвис поперхнулась вином, которое как раз пила, и закашлялась так, что он уже было испугался, что она задохнется.
– О моем детстве? – отдышавшись, удивленно переспросила она.
