Но довольно чудес. Они отпустили аэромобиль, разобрали вещи и остаток пути к Адмиралтейству проделали пешком.
Наставник-Рабов, которому вблизи довелось увидеть лишь двоих приматов, вдруг оказался посреди города, буквально кишевшего ими. Ссис-Капитан не обращал на них никакого внимания, словно этой прорвы мартышек вовсе не существовало. Все приматы носили одежду — очередной факт, поразивший Наставника. Но вроде бы эти люди не принадлежали ни к одному военному рангу… А ведь во время охоты на людей в загоне молодой кзин решил, что приматы ходят нагишом.
Адмиралтейство привыкло получать все, что ему вздумается. Во время оккупации Дивной Тверди ему понадобился замок наместника. Готические арки, массивный каменный фундамент… Со стороны главного фасада — мощеная площадь Грюндерплац.[5] Победоносные Герои не стали утруждать себя такой задачей, как снос бронзового мемориала в честь восемнадцати Основателей. Вероятно, потому, что замок в данном архитектурном ансамбле доминировал со всей очевидностью, а в нем теперь жили кзинти. С верхних этажей памятник напоминал кучку жалких рабов, измотанных непосильным трудом.
Военная логистика — занятие не для слабонервных. Последние месяцы подготовки Четвертой флотилии к походу стали сущим кошмаром для тех чиновников, в чьи обязанности входили расчет издержек, управление средствами и обеспечение всем необходимым, что только может понадобиться в пути Завоевателям. Наставника-Рабов принял изможденный офицер, то и дело стукавшийся макушкой о притолоку годного лишь для человека дверного проема, пока бегал из кабинета в кабинет в поисках необходимых документов. Он никак не мог вспомнить, в какой именно компьютер загрузил их. В конце концов, придя в полное отчаяние, офицер сложил уши, извиняясь, и сообщил, что с величайшей радостью поможет Наставнику завтра утром, если тот будет столь любезен зайти еще раз.
Друзья вернулись в старый особняк. На лестнице им повстречался высокомерный кзин, придерживающий на поводке двух пушистых самок. Кзинррет в городе могли быть весьма опасны. У них обнаруживалась склонность плеваться на любой источник дурного запаха, поэтому самцы-приматы, с их неизменным спиртным дыханием, являлись в этом смысле излюбленными жертвами. Что тут скажешь, ведь кзинррет не отступили бы и перед огромным взрослым самцом, решив, что жизни котят в опасности.
— Одной разумностью эмоций самок не сдержать, — объяснил хозяин пары. — Спокойной ночи. Услышите шум из покоев кзина в конце коридора, не обращайте внимания: это он спит и во сне борется с призраками.
