Царевич поднял руки к голове, взял его кисть двумя руками и резко вывернул ее, повернувшись всем телом.
Насильник взревел от боли, от ярости и от ненависти. А царевич, выдернув нож из креста, уверенным и точным движением воткнул ему лезвие в горло. Это был хорошо заученный прием.
Обливаясь кровью и дергаясь, мужик упал.
Два других всадника повернулись на крик.
– Собака! – закричал старший. Но стал сползать с коня от страшного удара цепью по лицу.
Цепь в руках Симеона летала и пела. Он вращал ее с бешеной скоростью. Еще один хлесткий удар – и второй мужик взвыл и завертелся на месте с раздробленной рукой. Его сабля, взвизгнув, отлетела в сторону.
Симеон схватил его за сломанную руку и поднес нож к горлу:
– Чьи вы?
– Косолапки Хлопка.
– Где он стоит?
– Дальше, на Вологодской дороге.
– Юрий, – крикнул доктор царевичу, – скачи, догони мужика.
Царевич вспрыгнул на ближайшего коня, легко, по-женски усевшись в седло, и поскакал вдогонку за телегой.
Симеон спокойно поднял голову среднего мужика и зарезал его как барана. То же он сделал со вторым всадником.
Младший все еще дергался на земле, но было видно, что в этом мире с распоротым горлом ему делать нечего.
Учитель вернул свой кошель и один за другим оттащил три трупа в ближайшую канаву. Потом он расседлал лошадей и хлестнул по ним брошенной плетью.
Лошади умчались в поля. Седла он бросил к трупам.
Царевич догнал мужика с телегой очень быстро:
– Влас, поехали назад.
– А что? Отпустили вас?
– Отпустили.
– И коня дали?
– Коня вернуть надо.
– Что значит святые люди! – удивился мужик. – И коня вам дали. Везет вам. Бога все боятся.
Он стал разворачивать телегу.
– А то! – ответил ему царевич.
Когда Георгий-Юрий и Влас вернулись к Симеону, он спросил мужика:
– Слушай, отец, как у вас река называется, что в Волгу впадает?
– Согожа-река. Согожка.
– До этой Согожки далеко?
– Полдня пути. Почти как до Грязовца.
– Вот туда и поедем.
– А чего так?
– Да здесь балуют. Мне мужики сказали, что там безопасней. Водным путем будем добираться.
– Водным так водным. – Мужик в третий раз стал разворачивать телегу. – Ну что, едем?
– Сейчас едем, – отвечал Симеон. – Я только коня отдам.
Он взял коня под уздцы и повел его в рощу. Там он расседлал коня и выпустил на волю. Чем позже хватятся убитых люди из основной банды, тем лучше для монахов.
Когда он вернулся, мужик сказал:
– Барин, а дай-ка ты мне деньги вперед. А то время сомнительное. Я ж никуда не денусь.
Симеон вытащил из кошеля и подал Власу монету.
