Мейсон медленно опустил руку и вернулся на свое место.
Судья Флинт с трудом сдержал улыбку, восхищаясь действиями адвоката защиты, отказавшегося от вступительного слова, но тем не менее заработавшего очко в свою пользу одним кратким замечанием.
– Приглашайте своего первого свидетеля, – обратился судья Флинт к заместителю окружного прокурора.
– Я прошу Эмили Диксон занять место дачи показаний, – объявил Парма.
Миссис Диксон, привлекательная женщина лет сорока с небольшим, приняла присягу и продиктовала секретарю суда свое полное имя и адрес.
– Кем вы работали шестого сентября текущего года? – обратился к ней Парма.
– Администратором многоквартирного дома «Паркхерст».
– И вы сами жили в том доме?
– Да.
– Вы знали Дорри Амблер при жизни?
– Минутку, – встал со своего места Мейсон. – Я прошу Высокий суд указать присяжным на то, что им не следует принимать во внимание заданный вопрос, а также сделать соответствующее замечание заместителю окружного прокурора. Я возражаю против любых вопросов, подразумевающих, что Дорри Амблер мертва. Этот факт не представлен как доказательство.
– Я не говорил, что она мертва, – повернулся к адвокату защиты Парма. – Я просто спросил свидетельницу, знала ли она Дорри Амблер при жизни. Это вполне допустимый вопрос. Его можно задать о ком угодно. Например, знала ли она вас при жизни.
– Подобный вопрос подразумевает, что лица, о котором идет речь, уже нет на этом свете, и я считаю, что вопрос сформулирован подобным образом, чтобы у присяжных создалось именно это впечатление.
– Я согласен с адвокатом защиты, – заявил судья Флинт. – А теперь, господа, я хочу, чтобы между нами не осталось недопонимания. Я готов разрешить заместителю окружного прокурора представлять доказательства, относящиеся к совершению любого преступления, при условии, что единственной целью этого является показ мотивации для совершения преступления, о котором идет речь в нашем случае. Не сомневаюсь, что вы все знакомы с данным пунктом закона. Я не допущу представления доказательств, касающихся какого угодно преступления, совершенного после того, как было совершено преступление, о котором идет речь в нашем случае.
– Я снимаю свой вопрос, – объявил Парма с недовольным видом.
– Присяжные не должны принимать во внимание данный вопрос и любые намеки, содержащиеся в нем, а также вам следует избавиться от мыслей, зародившихся у вас в связи с характером заданного вопроса, – давал указания судья Флинт. – Я обращаю внимание заместителя окружного прокурора на тот факт, что я вынесу постановление о неправильном судебном разбирательстве, если будут предприняты еще попытки каким-либо образом обойти настоящее решение суда.
