Ключи к "Лолите" | страница 51



limp limbs[116] [такого сочетания нет, а есть "limpid lovely limbs" — "прозрачных, прелестных конечности"]

бархатистым покрывалом

патологически-бесстрашными

полным-полна блошек

практичен… и быстр

придорожным бабьём

притворного блаженства

Или «д» и "т":

анекдотическим акцентом

каскады клозетов

одинокому утолению

орудовал лифтом

отзывчивая бездна

свете свода

смрад и смерть

старая дурында

терракотовых идиотов

эту дрожь, этот толчок

яда в корне тела

Реже встречаются чередования «в» и "ф":

вернул фотографию

вокруг фонаря

фарсовым провансальским

фиолетовыми вуалями

флоре ковра

Или «з» и "с":

вздрогу-и-всхлипу

зарыдать от страсти

каскады клозетов

светло-серым взором

старое звено

узкой спиной

узнает с сожалением

Есть в тексте также и сопоставления сонантов ("м" и "н"):

книжку комиксов

мреющую книгу

размеченной мелом панели

тошнит от мальчиков

чинным замечанием

Особенно часто используются сочетания сонантов «р» и "л":

барбарисовый леденец

глоток горяченького

держал и гладил

коридорный клозет

корне тела

приспособления хрусталика

солидный и серьезный

стукнула дверь

трех лет

Можно не сомневаться, что настанет день, когда компьютеры будут способны ответить на ряд вопросов относительно стиля. Подозреваю, что компьютерные исследования продемонстрируют удивительное постоянство в использовании определенных приемов тем или иным писателем. Я провел приблизительное статистическое исследование по сравнениям, когда писал свою предыдущую книгу, и с удивлением обнаружил, что в таких разных произведениях, как "Моби Дик", "Преступление и наказание" и "Мертвые души", частота использования сравнения очень постоянна. То есть, если подсчитать количество сравнений на каждые двести пятьдесят страниц текста, то с большой долей вероятности можно предсказать, что на любом пятидесятистраничном отрывке количество сравнений будет приблизительно одинаковым — порядка двадцати процентов от общего числа. Если это действительно так и если подобные исследования различных тропов, риторических фигур и т. д. дадут аналогичные результаты, то из этого следует, что во вполне реальном и буквальном смысле стиль — это человек (или наоборот), что каким бы индивидуальным ни был стиль, в письме каждого человека присутствует значительный элемент автоматизма.[117]

Из каких бы философских предпосылок ни исходить и как бы трудно ни было анализировать стиль, с уверенностью можно сказать, что для определенных писателей характерны определенные риторические приемы. К примеру, ни один латинист не спутает округлые периоды Цицерона с разнокалиберными предложениями Тацита. Из любви к симметрии и пропорциональности Сэмюэль Джонсон с почти механической повторяемостью использует приемы параллелизма и противопоставления.