Ключи к "Лолите" | страница 13

По возвращении в Рамздэль Гумберт замечает: "Как в тургеневской повести, поток итальянской музыки лился из растворенного окна — окна гостиной" (с. 352). Тургенев вообще питал слабость к таким вещам, его "Вешние воды" — прекрасный тому пример. Иногда мне казалось, что письменное признание Шарлотты Гумберту — это диковатая травестия письма Татьяны к Онегину; и, рискнув зайти еще дальше, мы обнаружим аллюзию на поэму Пушкина «Цыганы». Возможно, это абсурд, но дважды повторенное и жеманное Шарлоттино "Ne montres pas vos zhambes"[15] подозрительно напоминает моностих русского поэта-декадента Валерия Брюсова: "О, закрой свои бледные ноги!" В конце главы 10 (часть II) появляется гоголевская аллюзия. "Но ничего, — говорит Гумберт, — это не имеет значения, я всего лишь животное, ничего, будем продолжать эту жалкую повесть" (с. 237). В гоголевских "Записках сумасшедшего" (что могло бы стать хорошим подзаголовком для "Лолиты") Поприщин, от лица которого ведется повествование, все время повторяет в своем дневнике: "Ничего, ничего, молчание".

Но больше всего отсылок к французской и английской литературе. Это, прежде всего, соответствует образованию и вкусам Гумберта. Я составил список авторов, который, однако, никоим образом не полон. Я уверен, что многие фразы и предложения являются аллюзиями, но не могу подобрать к ним ключи. А множество других намеков я, должно быть, просто не заметил и не распознал. Ниже в алфавитном порядке перечисляются авторы, которые не стали, перефразируя Бальзака, утраченными аллюзиями. (Многие из них напрямую упомянуты в «Лолите»; включение в список других имен объясняется либо в тексте моей книги, либо в примечаниях.)